В этом смысле «Батлинз» тоже походил на реальный город. Люди прогуливаются в уверенности, что все вокруг дается даром, но большинство развлечений платные, а некоторые даже очень дорогие — например, билет в кабаре. В тот вечер играла рок-группа «Фредди энд зэ дримерз» — несколько немолодых мужчин, похожих на сильно поблекшие призраки самих себя в 60-е.
Если «Батлинз» чем-то и предвосхищал будущее, то состоянием постояльцев. Казалось, они начисто лишены воображения. Вылитые зомби, они бродили по территории, обреченные на одну или две недели безудержного веселья под облачным небом. Все, разработанное для детей, тоже соответствовало прогнозам футурологов. За детьми присматривали: в «Батлинзе» их можно было безбоязненно выпускать за порог, не опасаясь, что они покалечатся или потеряются. Вокруг лагеря высокий забор, работает специальный «патруль воспитателей», есть «детская аудиобиблиотека» и большая детская площадка. Именно такие комплексы создадут для подрастающего поколения в четко распланированных городах будущего.
Для детей предназначалась большая часть занятий и мероприятий, за исключением виста и бинго. Я в качестве экскурсанта мог выбирать между «Конкурсом маскарадных костюмов в лиге юниоров "Корона"», «детской викториной», «Веселым трамплином», «Дерби на осликах» пли «Прослушивание для шоу талантов «Бивер и малыш». «Дерби на осликах» проводили на «Веселой лужайке», продуваемой сильным ветром: дети визжали, животные еле брели. Я пошел на прослушивание для шоу талантов в театре «Гэйэти-Ревю». Восьмилетняя девочка исполнила двусмысленный танец под фривольную попсовую балладу; две сестры спели об Иисусе, Аманда и Келли — песенку «О Дэзи, Дэзи, дай мне ответ», а Миранда скороговоркой рассказала стишок. Большинство родителей на прослушивании не присутствовало — они играли на автоматах или пили пиво.
Я забрел в Церковь Лагеря («Падре принимает в Центре в любое время»). К двери было прикреплено объявление: «На всех трех службах возносятся молитвы за наши Силы в Южной Атлантике». Я внимательно просмотрел «Книгу посетителей». В ней имелась графа «Национальность», и люди указывали рядом со своими именами «валлиец», «корнуоллец», «англичанин», «шотландец». Изредка попадались ирландцы. Но с середины апреля — когда началась Фолклендская война — люди начали указывать в графе «национальность» слово «британец».
В «Регентском корпусе» я повстречал трех дам, которые пили чай. Дафна Банзен из Брэдфорда сказала:
— Мы здесь об этих фолклендских делах не говорим — мы на отдыхе. Такая тема депрессивная.
— И вообще, — вмешалась Мэвис Хеттери, — тут только одно можно сказать.
И что же?
— Я вот что скажу: «Поднажмите и поставьте точку! Хватит играть в кошки-мышки!».
Миссис Банзен сказала, что она и ее подруги обожают «Батлинз». Они здесь уже не в первый раз и обязательно приедут опять. Жаль лишь, что нельзя остаться подольше. — А у Мейвис комната просто шик!
— Я немножко доплатила, — сообщила миссис Хеттери. — В моем шалли на полу ковровое покрытие.
Легко высмеивать убожество и тупые развлечения «Батлинза». Да, это не самый удачный способ провести досуг, но отрицать его популярность было нельзя: на побережье насчитывались десятки таких лагерей. В них безопасность и равенство, свойственные тюрьме, сочетаются с вульгарностью увеселительного парка. Я расспрашивал детей, что сейчас делают их родители. Обычно папа играл в бильярд, а мама ходила по магазинам, но многие говорили, что родители спят — прилегли вздремнуть часок-другой. Дрыхнуть до полудня, отдохнуть от кухни и присмотра за детьми, закусочная, бар и букмекерская контора в двух шагах от дома — этакий дешевый рай, где с людьми обращались примерно как с животными в зоопарке. Со временем на британских побережьях будет все больше лагерей отдыха. Это ведь «дешево и сердито», как выразилась Дафна Банзен.
Персонал «Батлинза» именовался «красномундирники» — как британские солдаты старых времен. То были парни и девушки в красных пиджаках. Красномундирник Род Ферсби сказал мне, что в лагере могут разместиться четырнадцать тысяч человек («но средняя заполненность — тысяч девять»). Откуда же они приезжают? — спросил я. — Со всей страны, — сказал Ферсби. А когда я спросил об их роде занятий, Ферсби рассмеялся: — Вы, что, серьезно? Ну вы даете!
Я подтвердил, что спрашиваю вполне серьезно.
— Да здесь половина — безработные, — пояснил он. — Тем «Батлинз» и хорош: здесь можно прожить на пособие.
Читать дальше