Стефан Кларк - Боже, спаси президента

— Ah, merci, non, je… [105] А, спасибо, нет, я… (фр.). — Я прервал свое бормотание посередине. Дело в том, что внутри я разглядел М. Она стояла в глубине магазина, между корсетами и меховыми наручниками, как если бы ждала, когда ей принесут велосипедные шорты со стратегической дыркой в нужном месте.

Значит, это и есть место встречи… Женский секс-шоп… Что бы это значило?

Продавщица докуривала сигарету, поглядывая на меня. Я приветливо помахал ей и пошел дальше. Пусть думает, что хочет, например, что меня отпугнули электрические пенисы с мордами животных. В каком-то смысле это так и было.

— Зачем ты следил за ней, Поль ? Merde! — Леанн изо всех сил пыталась сдержать ярость, но у нее это не очень-то хорошо получалось. — Мы следим за ней, а не ты. Я же предупреждала тебя, что это очень важная встреча!

Леанн позвонила мне почти сразу, как я отошел от магазина. Ее звонок чуть меня не убил, и не потому, что телефон завибрировал в кармане. Чтобы ответить, я остановился посреди улицы, а в это время из-за угла выскочила машина и затормозила в последний момент. В машине сидели четверо молодых людей, по-моему готовых устроить мне кровавую вендетту.

Я прижал руку к груди, и сделал виноватое лицо.

— Вы сами велели мне присматривать за ней в Марселе, — сказал я Леанн, — вот я этим и занимаюсь. Я должен знать, что происходит. Это мне приходится проводить с ней целые дни. И ночи.

Последовало долгое молчание, но я догадался, что Леанн раздражена. Она рассчитывала, что я буду марионеткой, но меня не устраивала эта роль.

— Дело в деньгах, — наконец проговорила она. — Мы думаем, она приехала за деньгами, которые собирается заплатить этому человеку….

— Дерьмо собачье, у тебя глаза есть?! — Водитель машины догнал меня и шел следом, сыпля ругательствами, но то, что говорила Леанн, для меня было значительно важнее.

— Она берет наличные? — спросил я. — Но банковский перевод… Разве это не проще?

— Некоторым людям не нравится… как это сказать… электронный банк. Они предпочитают почувствовать деньги в своих руках. Она заберет деньги и спрячет их. Поэтому отправляйся, пожалуйста, в гостиницу и сообщи мне пароль к вашему сейфу.

— Hey, toi, l ’ Anglais, la? Tu m ’ ecoutes ou quoi?. — Ha этот раз водитель, догадавшийся, что я англичанин, спрашивал, слушаю ли я его. Понятное дело, нет.

— Ты знаешь, у нас, во Франции, есть большая проблема, — сказала Леанн. — Границы у нас чрезвычайно открытые, а евро — лучшая валюта для оплаты преступлений. Пятьсот евро — самая крупная купюра в мире. Миллион евро уместится в сумку размером с ноутбук. Его очень легко спрятать. Мы думаем, что это еще одна причина, почему М. пользуется велосипедом. Она не хочет разгуливать по улицам с таким количеством денег, а предпочитает быстро доехать до гостиницы. Улицы могут быть опасными.

Да, могут быть. Водитель, привязавшийся ко мне, продолжал настойчиво вопрошать, почему я не обращаю на него внимания. У него была идиотская стрижка — короткие волосы спереди и по бокам и черный петушиный хохолок на макушке.

— Madame la commissaire [106] Мадам комиссар ( фр .). , машина с номером девять, два, семь… — Я зачитал номерной знак целиком на громком французском. — По-моему, ее водитель собирается на меня напасть. У вас есть свой человек на этой улице?

Парень рассмеялся, но я видел, что зерно сомнения упало на благодатную почву. Обозвав меня cong, он потряс своим хохолком и потрусил к машине. Сдавая назад, он пробуксовал задними колесами по асфальту, чтобы доказать свою крутость.

— Что это было? — спросила Леанн, и я ввел ее в курс дела. — Я же сказала, что здешние улицы могут быть опасными, — резюмировала она.

— Ты давно не была в английских городах, — ответил я. — Там бы меня уже не было в живых.

Я не из тех парней, которые изменяют своим девушкам. Во всяком случае, преднамеренно. Случалось, конечно, когда был пьян либо когда считал, что меня бросили. Но долгие параллельные отношения с кем-то еще? Нет, для меня это слишком сложно.

Однако на этот раз, хоть я и не изменял М., мне приходилось много от нее скрывать. Как и ей — от меня.

Достаточно ли естественно я выгляжу, постоянно спрашивал я себя. Или моя естественность неестественно естественна? Еще я думал, знает ли она, что я знаю. А если знает, то что именно? Свихнуться можно от всех этих «знак»…

Мы сидели в ресторане рядом со Старым портом и в ожидании горячего пили Côtes de Provence чересчур розового цвета.