Роберт Уильямс - Корень всех зол

Про то, что я потерял сознание, я врачу тоже не говорил, и меня, перевязав, отправили домой. У меня были сломаны два ребра и два пальца на правой руке плюс все тело в синяках. Когда я наконец увидел свое лицо в зеркале, оно оказалось распухшим как подушка, так что черты расплывались и наезжали друг на друга. Мне сказали, что это еще ничего, при такой площади кровоподтеков могло быть хуже. Боль все не отпускала. Мне дали таблетки, но они не помогали, подействовала только двойная доза. После перевязки врач распорядился, чтобы мне вызвали такси, но у меня не оказалось с собой денег. Когда я сказал, что пойду пешком, мне не позволили, и, поскольку приехать за мной было некому, меня снова подвезли на «Скорой». Я просил остановить за пару кварталов от дома, не желая попасться на глаза маме, но женщина-парамедик сказала, что они должны доставить меня прямо до двери. Все же мне повезло — мама не видела подъехавшей машины, и я, незаметно проскользнув в дом, сразу улегся в кровать. Когда на следующий день я спустился к завтраку, мама едва вымолвила: «О господи, ты только посмотри на себя» — и заплакала. Чувствовал я себя ужасно — снова ей страдать из-за меня. Ее, конечно, не били, но это было почти то же самое. У меня, по крайней мере, оставались мои «исчезания», с помощью которых я мог скрыться от всех. А мама из-за меня потеряла Клифтон, а теперь и Рейтсуэйт тоже. Куда ей теперь деваться?

У меня же была на уме одна идея. Она пришла ко мне, когда я возвращался на автобусе обратно в Рейтсуэйт после ночи, проведенной у телескопа Пилчарда. Она возникла у меня в голове целиком и сразу, как всегда бывало с лучшими из «исчезаний». Стояло чудесное утро, все вокруг улыбались, тут и там в автобусе между женщинами завязывался разговор, утихавший, когда они выглядывали в окна и любовались холмами и деревушками, мимо которых мы катили. Люди на улицах, выгуливавшие собак или отправлявшиеся за покупками, на ходу приветствовали друг друга и казались полностью довольными своей жизнью. Каждый там, где он и должен быть, и делает то, что и должен делать. Вот тут я и понял, куда исчезну в следующий раз, понял, куда мне двигаться дальше.

Сперва я хотел повидать Джейка. Я знал, что делать этого не стоит, что мне могут грозить большие неприятности, но я должен был убедиться, что с ним все в порядке, что мне сказали правду. Я дожидался за деревьями у школьного двора. Время я опять перепутал, и мне пришлось простоять минут десять, прежде чем площадка начала наполняться детьми. Наконец я увидел Джейка. Их компания выросла — кроме него и Гарри, появился еще один, третий парнишка, на вид такой же охламон, как и Гарри. Погода недавно поменялась, после нескольких месяцев тепла впервые похолодало, и эти двое были в куртках, а Джейк по-прежнему в одном джемпере. Не знаю, имелась ли у него вообще верхняя одежда, — я ничего другого на нем не видел, но что-то же к зиме ему понадобится. Ну, может, учительница обратит внимание. Их место все так же оставалось возле дерева в углу двора. Они сразу отправились туда и принялись резвиться, весело болтать, смеяться, пихаться — в общем, все у них было отлично, и я порадовался за Джейка. Только когда те двое бросились куда-то бегом, а он поспешил следом, я обратил внимание на его ногу — он слегка подволакивал ее, словно не мог нормально оторвать от земли. Из-за этого Джейк не поспевал за друзьями, но не похоже было, что ему больно, да и вообще что он чувствует какое-то неудобство. Лучшего подтверждения, что он жив и практически здоров, я не мог и желать. Понаблюдав за ним еще минуту или две, я ушел оттуда и направился через весь город к «дому с привидениями». Уже с дороги я увидел, что полиция побывала там не зря — все окна были забраны решетками. Сзади то же самое — решетки на двери и окнах. Снова попасть внутрь я не мог.

Единственным человеком, с которым я еще хотел увидеться, была Фиона. Отправиться к ней домой я не мог из-за ее брата, в школу я по-прежнему не ходил, так что оставалось не спускать глаз с карьера. Наконец я заметил ее там, внизу. Я не знал, как она отреагирует на мое появление, но мне было важно поговорить с ней. Я позвал ее, однако она в своих наушниках не услышала и продолжала удаляться от меня. Когда я догнал ее и тронул за плечо, она чуть не подпрыгнула и резко обернулась ко мне.

— Дональд, чтоб тебя! Напугал до смерти!

— Извини.

— Какого хрена ты так подкрадываешься?!

— Извини.