Пол Боулз - Пустой Амулет

Коломбо, где обитали все мои знакомые, находился всего в сотне миль от нас. Я договаривался по телефону с друзьями, и несколько раз мы приезжали туда на уикенды. Там мы пили чай на широких верандах домов в Коричных Садах и ужинали с профессорами университета, протестантскими священниками и членами правительства. (Многих сингальцев удивляло, что я называю родителей по именам — Додд и Ханна; некоторые интересовались, настоящий я сын или приемный.) Эти уикенды в городе были жаркими и утомительными, и родители всегда радовались возвращению в дом, где можно было переодеться в удобные вещи.

Как-то раз, в воскресенье, незадолго до их отъезда в Америку, мы решили посетить скачки в Гинтоте, где Ханна хотела посмотреть ботанический сад. Я забронировал номера в «Нью-Ориентал» в Галле, и там перед отъездом мы пообедали.

Как обычно, началось все с задержкой. В любом случае, самым интересным были зрители. От множества женщин в сари из переливчатого шелка Ханна пришла в полный восторг. Сами скачки нас, скорее, разочаровали. Когда мы уходили, Додд сказал с облегчением:

— Хорошо бы вернуться в отель и отдохнуть.

— Но мы идем в ботанический сад, — напомнила ему Ханна. — Я хочу посмотреть хоть немножко.

Додда это не воодушевило:

— Наверняка он огромный.

— Зайдем на минутку и сразу выйдем, — пообещала она.

Машина, которую мы взяли напрокат, подвезла нас ко входу. Додд устал, ему было трудно ходить.

— В этом году я заметил, что мои ноги не всегда делают то, чего я от них хочу, — объяснил он.

— Вы идите потихоньку, — велела нам Ханна. — А я пробегусь вперед и посмотрю, есть ли там что-то интересное.

Мы остановились взглянуть на гвоздичное дерево; его мощный аромат наполнял воздух, точно газ. Когда повернулись и двинулись дальше, Ханны уже не было видно. Мы вступили под заросли, свернули по дорожке, но ее и след простыл.

— Что это взбрело в голову твоей матери? Так и знал, что она потеряется.

— Наверное, где-то впереди.

Вскоре, в другом конце короткого прохода, над которым свисали переплетенные лианы, мы увидели ее за спиной размахивающего руками сингальца.

— Что там происходит? — Додд ускорил шаг. — Беги туда, — велел он мне. Я быстро направился вперед, но, увидев воодушевленную улыбку Ханны, замедлил шаг. Они с молодым человеком стояли перед хитросплетением бурых паучьих орхидей.

— Ой, я решил, что ты потерялась, — сказал я.

— Посмотри на орхидеи. Правда, потрясающие? — Подошел Додд, кивнул молодому человеку и взглянул на цветник.

— По мне так похожи на скунсову капусту.

Юноша дико расхохотался. Додд уставился на него.

— Этот молодой человек рассказывает мне историю сада, — поспешно сообщила Ханна. — Как его не хотели сажать и все-таки посадили. Это интересно.

Сингалец торжествующе ухмыльнулся. Он был в белых фланелевых брюках и малиновом блейзере, а его прилизанные черные волосы отливали на солнце металлической синевой.

Обычно я стараюсь отделаться от посторонних, которые пытаются завязать со мной разговор. На этот раз было поздно: Ханна поощрила незнакомца, и он двинулся за ней обратно к главной дорожке. Мы с Доддом переглянулись, пожали плечами и последовали за ними.

Где-то в конце садов под высокими саманеями стоял павильон. На его веранде несколько одетых в саронги мужчин возлежали в шезлонгах. Молодой человек остановился.

— Приглашаю вас на холодное имбирное пиво.

— Ах, — неуверенно произнесла Ханна. — Да, конечно. Это было бы мило. Мне хочется присесть.

Додд взглянул на часы:

— От пива я, пожалуй, откажусь, но посижу с тобой. — Мы сели и стали смотреть на пышную зелень. Молодой человек, не умолкая, перескакивал с одного предмета на другой; казалось, он не мог продолжить ни одну мысль дальше отправной точки. Я счел это дурным знаком и попытался по интонациям Ханны определить, раздражает ли он ее так же.

Додд не слушал. Жара цейлонских низин угнетала его, и ясно было, что он устал. Полагая, что мне удастся перекрыть болтовню молодого человека, я повернулся к Додду и стал говорить обо всем, что приходило в голову: о возрождении мастерства изготовления масок в Амбалангоде, демонических танцах, высоком уровне преступности среди рыбаков, обращенных в католицизм. Додд слушал, не отвечая, лишь изредка кивал.

Внезапно я услышал, как молодой человек говорит Ханне:

— У меня для вас есть прекрасный дом. Настоящее чудо, идеально вам подходит. Очень тихий и безопасный.