Александр Иванченко - Повести студеного юга

Поэтому, как ни вожделенно тянулся Шеклтон к богатству, он хотел, чтобы оно обязательно было материализованным выражением его собственной славы, как бы ее печатью, наглядно удостоверяющей для окружающих его победу на пути к Сверкающей Звезде.

Прими же он миллионы Лонгстаффа, мало кто в Лондоне потом бы не сказал: «Вот еще одна ирландская обезьяна, продался старому еврею в зятья и теперь на его деньги покупает себе славу». И этим все было бы исчерпано. Никакие личные заслуги Шеклтона уже ничего бы не значили.

Иное дело, если старого миллионера он надует, деньги на предстоящую экспедицию в Антарктику пожертвовать заставит, а на Сарре-то и не женится, ее приданым не соблазнится. Лондонцам это понравится, в Лондоне это оценят. Гм, афера, ну и что? Зато какой ловкий парень! И как бескорыстен!

Не будем останавливаться на всех подробностях дальнейших событий. Скажем только, что план Шеклтона удался. С одним, правда, не очень желательным для нашего «жениха» отклонением.

Начав свою авантюру с Саррой Лонгстафф, Шеклтон, видя восторженную доверчивость не испорченной мужским вниманием девицы и ее влияние на отца, надеялся, что все обойдется без официальной помолвки. Она ему была ни к чему, тем более помпезная, на весь Лондон, как того хотел старый Лонгстафф. Миллионер, однако, заупрямился.

— Эта Антарктика, — сказал он дочери, — мне нужна не больше, чем драной кошке дырявый жилет, но пусть она нужна моему зятю, я не говорю нет, слава богу, Лонгстафф — не собака на сене, но Лонгстафф и не та глупая курица, что гребет от себя. Кто мне этот Шеклтон, я знаю?

— Но, папочка…

— Ну конечно, я — папочка, а ты — моя дочь, и я хочу тебе красивого счастья, но скажи мне, на милость бога, если он серьезно намерен жениться и ты согласна за него пойти, почему мы должны откладывать помолвку, а за ней — свадьбу?

На это Сарра ответила так, очевидно, как научил ее Шеклтон:

— У бедного Эри вышли все наличные деньги, и его управляющий из Килки-хауза (сэр Генри к тому времени умер) пришлет их не скоро, поэтому Эри, вероятно, придется даже ненадолго сходить в море, чтобы немного заработать. На транспорте «Карисбрук кастл» как раз требуется на три месяца подменить второго помощника капитана.

— Мой бог, но Лонгстафф пока не беден! Или я не вижу, какие капиталы у твоего Эри?

— Да, папочка, но с твоей стороны было бы ошибкой сомневаться в его чувствах порядочного джентльмена. Баронету Шеклтону совсем не безразлично, кто оплатит его часть расходов на помолвку, не говоря уже о свадьбе. О нет, папочка, ты не знаешь, какая это возвышенная, какая благородная и чистая душа!

— И потому неблагородный Лонгстафф должен выложить кучу денег, чтобы злой мистер Маркхэм позволил этой благородной душе, неизвестно чем связанной с Лонгстаффом, прогуляться в Антарктику? — По обыкновению, снисходительная улыбка всегда невозмутимо благостного старика не скрыла его хотя и невольной, но довольно грубой иронии, от которой чувствительная Сарра вся вспыхнула.

— Ах, папа, что ты называешь прогулкой! Эри идет на подвиг, идет во льды, в жуткий мрак! Ты думаешь, ему это надо? Он идет ради меня одной, да, да, только ради меня!

Неожиданный гнев бесхарактерно кроткой дочери искрение огорчил Лонгстаффа, обидеть ее он, понятно, не хотел. Однако чем это забил он ей голову, этот ирландский прохвост? Как это, только ради нее?

С трудом дав себя успокоить, Сарра объяснила.

Эри ее очень любит, и ему ненавистна мысль, что кто-то когда-нибудь может сказать, будто он женился на ней из-за миллионов Лонгстаффа. Поэтому на ее приданое он совершенно не рассчитывает и хоть сегодня готов подписать предварительные условия будущего брачного контракта, по которому от отца невесты не возьмет ни пенса. Но он сознает, что на теперешние свои доходы прилично содержать дочь Лонгстаффа невозможно. Потому ему и нужна экспедиция в Антарктику. Если он займет в ней одно из руководящих мест, потом она создаст ему такое положение в обществе, при котором Сарра не будет знать никакой нужды. Это верно так же, как то, что в сутках двадцать четыре часа. Лучший пример тому — судьба и всемирная слава Фритьофа Нансена. Если даже такая маленькая страна, как Норвегия, окружила своего отважного полярника королевскими почестями и провозгласила его национальным героем, то уж могущественная Великобритания от норвежцев как-нибудь не отстанет, тем более что британцы будут не просто дрейфовать во льдах Антарктики, как Нансен дрейфовал на Севере, а должны через весь материк пешком дойти до Южного полюса, то есть совершить подвиг беспримерный.