Александр Жебанов - Принцип Нильса Б.

— Нельзя всю жизнь жалеть… И потом: а нас ты жалеешь… нас? Думаешь, легко смотреть, как ты себя изводишь?

Из меня выходило все, что накопилось за эти дни…

— Меня, мать — которую ночь без таблеток уснуть не может… Все, Кирилл, давай завязывай со своей трагедией и начинай новую жизнь.

Он ушел, а я сидел на ванне и, опершись на раковину, оплакивал свое прошлое, себя в нем, нас с Ольгой, наши действия и чувства — ибо знал, давно знал, но понял лишь сейчас: прежним я уже не буду никогда…

Вечером, за ужином, спросил грубовато:

— Отец, а как там ученого звали, ну, который принцип этот открыл?

— Какой принцип? — не поняла мама.

— Разговор «тет-а-тет», — папа заговорщически мне подмигнул, мама понимающе покачала головой, а я вяло улыбнулся.

И уже мне:

— Очень просто: Нильс Б.

К концу сентября я немного отошел. Вовсю полыхала олимпиада в Сиднее. Василий Валентинович записывал у кого-то на кабельном, по каналу «Euro-sport», фехтование и устраивал нам просмотры и разборы. Наша сборная после выступления на Кубке стран Балтии получила доступ к отборочным на европейский турнир среди юниоров в Варшаве. И В.В. был настроен решительно — гонял до седьмого пота.

Я фехтовал неузнаваемо. Ни одного лишнего движения — невозмутимость и выжидание. Как там сказано? «Терпением спасайся»… И вообще, после моей хандры ушло куда-то все: радость, искристый юмор, беспричинная шумливая веселость. Я стал как в то, предпоследнее, лето Джалал — спокойным, рассудительным, мудрым, что ли. Вот и на дорожке: не безрассудочные, а редкие и хорошо подготовленные атаки.

Речи о моем переезде в московский клуб уже не было: если по первости останавливал разрыв с родителями, Ольгой, то сейчас, после отъезда Ольги, все мне казалось суетой, и я, и родители, не видели необходимости заниматься фехтованием профессионально.

Соревнования проходили на зимних в Москве.

В финал я вышел. Вроде бы без проблем, а на самом деле пришлось ох как тяжело! Ребята съехались в Раменки, в Олимпийскую деревню, с разных концов России и СНГ. Как-то незаметно подросла молодежь и действовала смело и напористо. И приходилось вновь и вновь, в каждом бою, направлять их скорость в нужное мне русло, и приходилось вновь и вновь выискивать нечто, чтобы удержаться на стреме. Да-а, мое первоначальное фехтование — фехтование-упоение — превратилось теперь в мудрую игру: то на отходе оставишь ногу — на, пожалуйста, коли! — то, изобразив испуг, на любое ложное движение берешь нижнюю защиту, открывая грудь. А что молодежь? Включают максимальную скорость: быстрее, быстрее — укол! Ан нет — ведь это ловушка! Так вот, из мелочей, и лепишь начало успеха. А уж когда ведешь в счете, начинаешь избегать схватки, стремишься свести все к «по поражению» — соперники нервничают, начинают ошибаться, а ты пользуешься этим…

Финал. Я уже знаю, с кем придется фехтовать. С Кайдо. Еще не забылось, как он выиграл у меня. Но сейчас слишком все серьезно, чтобы повторять старые ошибки. Мы оба выхаживаем, наскакиваем друг на друга: раз-два! раз-два! наскок-ускок! присесть-встать! оп-па-а! оп-па-а! Кайдо великолепно колет в бедро. На этом я и погорел в начале лета. А бедро — также один из любимых моих приемов. И стоило мне нанести укол туда, как Кайдо вспыхнул, завелся и начал, забыв обо всем, гоняться за моей ногой. В этот раз мне удается перехватить инициативу. Используя ложные защиты, заставляю Кайдо провести глубокую атаку и удачно контратакую в руку, а затем сам атакую на подготовку, когда Кайдо торопится из-за недостатка времени. Так мне удается трижды переиграть его.

Вновь выжидаю, не ввязываюсь ни в какие осложнения. Часы отсчитывают секунды, минуты… Кайдо начинает поиск возможностей… И тут я допускаю ошибку — выхожу в атаку с захватом (хотел опередить!) — дзинь! дзах! Но уставшая рука не смогла сделать перевод, и я промахиваюсь. 3:1.

Кайдо собрался. Почувствовал, что не все потеряно, и, очевидно, также не забыв летней победы, начал легко двигаться, чутко сохраняя дистанцию, а на мою повторную атаку резко ее сократил, перехватил оружие и 3:2! Блин-н! Куда спешу? Внимание: терпение, терпение… Не торопись!

Начинаю создавать неудобства: атакую в верхние сектора, при малейшей опасности убегаю. Проходит минуты две, и Кайдо никак не может понять, что происходит — ведь все шло так прекрасно! И поэтому когда моя атака вновь пришлась ему во вторую защиту, он поспешил нанести укол. Вот тут-то и поймал! 4:2.