Бернард Вербер - Революция муравьев

Муравьям кажется, что они подобны пожару, постепенно охватывающему лес, только вместо уничтожения они несут с собой знания о жизни и обычаях Пальцев.

Революционные муравьи выходят к заросшей можжевельником долине, где блаженно пасутся тысячеголовые стада тли. Начав их преследовать и поражать струями муравьиной кислоты, революционеры внезапно замечают странную вещь – полное отсутствие какого бы то ни было шума.

Хотя главный способ общения между муравьями обонятельный, тишину они чувствуют тоже очень хорошо.

Они замедляют шаг. За частоколом трав они видят головокружительный силуэт своей столицы – Бел-о-кана.

Бел-о-кан – город-мать.

Бел-о-кан – самый большой муравейник в лесу.

Бел-о-кан, в котором родились и умерли самые великие мирмекийские легенды.

Родной город кажется им еще обширнее и выше, чем раньше. Как будто, старея, город растет. Тысячи ароматических посланий рассылаются из этого живого места.

Даже 103-я не может скрыть волнения от встречи. И все-таки все происходило только для того, чтобы уйти отсюда и сюда же вернуться.

Она узнает тысячи знакомых запахов. В этих травах она играла, когда была еще просто молодым разведчиком. По этим тропинкам она уходила на весеннюю охоту. Принцесса вздрагивает. Ощущение тишины усиливается безлюдьем на подступах к городу.

103-я помнит, что окружающие муравейник большие тропинки и дороги всегда были забиты охотниками, нагруженными трофеями. Сейчас здесь нет никого. Муравейник неподвижен. Похоже на то, что город-мать не очень-то рад видеть свое неугомонное, раздобывшее себе пол дитя в сопровождении пропальцевски настроенных революционеров и улиток с пылающими кострами на спинах.

– Я все объясню, – выделяет 103-я в сторону своего необъятного города. Впрочем, объяснять уже слишком поздно: из-за обеих сторон пирамиды появляются две длинные колонны солдат, словно мандибулы Бел-о-кана.

Братья приближаются не для того, чтобы их обнять, а чтобы раз и навсегда остановить. Не так уж много времени понадобилось, чтобы по лесу распространилась новость о приближении пропальцевски настроенных муравьев-революционеров, использующих запрещенный огонь и проповедующих союз с монстром.

5-й видит врага и встревожен.

Полчища перед ними строятся в боевые порядки, согласно тем самым правилам тактики, которые 103-я усвоила еще в самом нежном возрасте: в центре артиллеристы, которые разразятся залпами муравьиной кислоты, с левого фланга – галопирующая кавалерия, с правого фланга – солдаты с длинными режущими мандибулами, за ними – солдаты с маленькими мандибулами, они будут добивать раненых.

103-я и 5-й вращают усиками со скоростью 12 000 вибраций в секунду, оценивая противника. «Не выдержим».

Пропальцевски настроенных революционеров всего пятьдесят тысяч насекомых разного рода на сто двадцать тысяч сплоченных и решительных бел-о-канских солдат.

Принцесса в последний раз пытается поладить. Она очень сильно выделяет:

– Солдаты, мы – братья. Мы – тоже бел-о-канцы. Мы возвращаемся в свое гнездо, чтобы предупредить всех о большой опасности. Пальцы хотят завоевать лес.

Ответа нет.

Принцесса 103-я усиком указывает на белый плакат. Она утверждает, что это знак угрозы.

– Мы хотим поговорить с Матерью.

На этот раз мандибулы бел-о-канцев с сухим треском поднимаются подобно частоколу. Федеральные войска готовы атаковать. На переговоры времени уже нет. Надо быстро разрабатывать оборонительную стратегию.

6-й предлагает направить основной удар на левый фланг, состоящий из солдат с мощными мандибулами. Он надеется на то, что огонь вызовет панику в рядах этих неотесанных грубиянов, они переметнутся на другую сторону и начнут драться со своими.

Принцесса находит идею удачной, но еще более эффективным оружием огонь будет против легионов кавалерии.

Следует быстрое совещание. Сложность Революции Пальцев в том, что в ней участвуют разнородные насекомые, чью реакцию во время массовой схватки трудно предсказать. Что будут делать совсем крошечные муравьи, не имеющие даже боевых мандибул? Не говоря уже про медлительных улиток с огнем на спине... Они быстро запаникуют, когда неприятель облепит их.

Федеральная армия с полками, построенными по кастам, размеру мандибул и степени чувствительности усиков, неумолимо приближается. К ней подходят новые подкрепления. Да сколько же их? Видимо, сотни и сотни тысяч.

Чем ближе противник, тем яснее революционеры понимают, что сражение проиграно заранее. Многие, примкнувшие к ним из любопытства маленькие насекомые отказываются от борьбы и сразу убегают.