Всеволод Кшесинский - Страсти по Вечному городу

— Просто понесу, — вздохнул я.

— Ну да, так будет лучше, — согласилась Лёка Ж., убирая колеса в свою дамскую сумочку. — Нам же на самолет надо успеть. Только я волнуюсь: а ты донесешь мои вещи и свои? Смотри, мои чемоданы ронять нельзя!

— Ты взяла с собой хрусталь? — иронично поинтересовался я.

— Нет, парфюм! — гордо ответила Лёка Ж. — И не помню, куда положила. То ли в чемодан с «Дошираком», то ли в чемодан с вещами…

— Ты взяла чемодан «Доширака»? — не поверил я.

— Ну не помирать же мне с голоду! — Лёка Ж. глянула на меня как на недоумка. — Жаль только, купальник пришлось оставить — он не впихнулся ни в один из чемоданов. А может, ты еще и сумочку мою возьмешь?

— Дамскую сумочку? — уточнил я.

— Ну да, а то она тяжелая. У меня там ноут, — пояснила Лёка Ж.

— Зачем тебе ноутбук в Италии?

— А как я буду проверять свою почту? — Лёка Ж. снова одарила меня уничижительным взглядом.

— В нашей римской квартире есть Интернет? — спросил я.

— Откуда я знаю… Ой! — неожиданно спохватилась Лёка Ж. и пристально посмотрела на меня. — А где твои вещи? Ты что, забыл их дома?

— Почему? Вот же они! — я показал на сумку, висевшую на моем плече, такую скромную по сравнению с Лёкиными чемоданами.

— Ты что, взял с собой только зубную щетку? — пошутила Лёка Ж., как ей показалось, удачно. — Впрочем, оно и к лучшему. Один мой чемодан мы сдадим как твой. А свою сумочку ты возьмешь в самолет как ручную кладь. Мы же летим эконом-классом, какой глупый! А в эконом-классе ограничение на вес багажа, по-моему, пятнадцать килограммов. Ну, чего Стоишь! Бери чемоданы и пошли.

И мы пошли — я с Лёкиными чемоданами с бесценным парфюмом и бесценным «Дошираком» и Лёка Ж. с дымящейся сигаретой. Из-за ее желания «накуриться в дорожку» мы пропустили две маршрутки, но все-таки успели на регистрацию.

В зоне досмотра Лёка Ж. сначала отказалась разуваться, потому что не успела сделать педикюр. Но увидев с той стороны арки металлодетектора брюнета лет тридцати с внешностью Сталлоне, проверяющего пассажиров, Лёка Ж. сдалась на милость досмотрщиков. До брюнета, правда, ей добраться не удалось, поскольку сканер засветил в ее дамской сумочке поллитровый баллон с лаком для волос. Справедливо указав таможеннице на то, что это явно не газовый баллончик, которым можно воспользоваться для захвата и угона самолета, Лёка Ж. имела неосторожность сказать:

— Мало того что я тут раздеваюсь догола, так у меня еще и предмет первой необходимости отнимают! Дама, вы разве не понимаете — я без лака для волос все равно что лысая! Хотя… — Тут, оценивающе оглядев скромную прическу сотрудницы, Лёка Ж. добавила: — Вам, очевидно, этого не понять.

Дама предложила покинуть аэропорт и воспользоваться услугами железных дорог — там не придется ни раздеваться, ни расставаться с предметами первой необходимости.

Мне пришлось пообещать Лёке Ж., что я куплю ей в Италии несколько литров нового лака, гораздо лучше этого. И она согласилась выбросить свой баллон в мусорную корзину.

В общем, обошлось почти без приключений. Вот это и настораживало — чтобы с Лёкой Ж. и без приключений! Почему не отменили рейс, не отключили электричество в аэропорту? Почему, на худой конец, всех пассажиров рейса не охватила диарея? Нет, тут какой-то подвох… И откроется он в самый неподходящий момент.

До вылета оставалось полчаса. Мы поспешили к выходу на посадку в небольшое строение на летном поле. Путь лежал через подземный туннель с горизонтальной дорожкой эскалатора. Эскалатор не работал. Неужели это и есть тот самый подвох? Нет, мелковато.

Лёка Ж., которая обычно во время прогулок на пятой минуте ищет лавочку, чтобы присесть, а на десятой хочет вызвать такси, чтобы ее забрали с лавочки, мужественно дошла до середины подземного перехода и остановилась.

— Я больше не могу идти, — сообщила она. — Тут даже некуда сесть! Я вернусь в зал ожидания и переведу там дух.

— Лёка, но идти обратно ровно столько же, сколько вперед, — сказал я. — Там наверняка тоже есть на чем посидеть. Сделай усилие. А иначе я полечу в Рим без тебя, — пригрозил я и надавил на больное. — Думаю, Энрико это не очень понравится. «А где Лёка?» — спросит он меня. «Она осталась в подземном переходе Пулково, — отвечу я, — ждет, когда заработает эскалатор».

Лёка Ж. надулась и пошла вперед. Добравшись до заветного кресла, она упала на сиденье, перевела дух и недовольно сказала:

— Ну вот, теперь я хочу курить. Здесь курить нельзя, а обратно, к будке курильщиков, идти далеко. Я не выдержу этот путь во второй раз. А если я не покурю, у меня начнется никотиновое голодание и я буду очень нервная. И что теперь прикажешь делать?