Хамид Джемай - В шкуре бандита

Шум воды в унитазе! Мы прыскаем со смеху и снова принимаемся за работу. Как бы там ни было, мы пойдем до конца. Нужно наполнить все, что можно, и смыться в самый последний момент.

В панике все происходит естественным образом. Мы слышим ее шаги и срываемся один за другим, придерживая коробку, чтобы не упала. Все! Мы все снаружи. Марко хлопнул дверью, спицы зазвенели. Как приятно слышать этот звук! Вдалеке слышится: «Да? Иду, иду!»

Какой сюрприз!

Это было 23 ноября 1992 года. Место преступления: булочная. Добыча: круассаны, шоколадные булочки, булочки с изюмом и целая гора конфет. Возраст преступников: от одиннадцати до четырнадцати лет. Риторический вопрос: десять минут, чтобы помочиться?!

Мы приезжаем в город, в котором прошло наше детство. Каждая из этих чертовых улочек о чем-то напоминает. Эти деревья, этот асфальт, эти дома, эти здания… Кому-то это навевает мечты, а кому-то кошмары, ужастики из СМИ или просто страхи. Это тайный трон для тех, кто умеет держаться в тени.

Я думаю о том, кто сделал этот квартал своей игровой площадкой: я думаю о Маркусе. Он слишком рано стал самостоятельным, поэтому наш квартал превратился в его лучшего союзника, лучшее оружие, лучшего друга. Он правда повзрослел раньше, чем мы. Когда у тебя нет никого, а перед тобой огромная стена, лишние вопросы задавать незачем. Ты быстро делаешь выбор. Поэтому он рано начал жизнь вне закона.

В те времена он жил около банка. Так и началась его карьера бандита. Каждый день он смотрел в окно и думал, как заработать денег. Он изучил повседневные привычки дюжины коммерсантов, то есть точное время, когда они снимали выручку. Но сам он руки пачкать не стал: он нанял несколько нуждавшихся в деньгах парней и выплатил им процент за проделанную работу. Так на него несколько раз работал и Мехди. Я — никогда. Я предпочитал гулять в лесу, писать стихи в своей хибаре или тусоваться в баре со сламерами. Легкие деньги меня никогда не привлекали. Я находил другие способы заработать, чтобы не приходилось рыться в чужих карманах. Было понятно, что Маркус с головой ушел в этот шахер-махер. Пока мы приставали к девчонкам, он напряженно думал. Он всегда искал бабло. Я редко видел его с девками. Ему, похоже, было пофиг. Или он просто трахался, чтобы облегчиться, а нам об этом почти не рассказывал. Мы не знали его телок. Или видели их пару раз, но никогда с ними не разговаривали. У Марко не было любовных романов. Может, как раз этого ему не хватало. Наверно, он думал, как Тони Монтана: «Если у тебя есть бабки, у тебя есть власть, а когда у тебя есть власть, все бабы — твои». Это ему очень подходило.

Я говорю о нем в прошедшем времени, потому что с ним покончено. Для нас Маркуса больше нет. Конечно, когда о нем вспоминаешь, это как укол в сердце. Мы вместе многое пережили. Каждый уголок, каждая улочка навевают воспоминания и образы. Он этого больше не увидит. Он сейчас один лежит в яме. И вместе с бесом, что вселился в него, проклинает своих помощников. Вато тоже наверняка уже мертв или его пытают. Что с ним будет? Все закончилось ужасно. Почему они меня не послушали, когда мы были еще у Маркуса? Черт!!! Они одурели от запаха наживы? Ну конечно! Ответ очевиден. Я сам был тому свидетелем, ведь я сам пошел на это: бабки — страшная сила. Однажды я вот что написал:

НЕ-Е-Е-ЕТ

Да, я в это верил. А теперь все вдруг изменилось. Ты вдруг понимаешь, что теперь можешь позволить себе все, о чем мечтал. Вот почему говорят, что эти чертовы бабки заставляют мечтать. Они обещают тебе жилье и звездное небо с луной. Ты вспоминаешь о своем городе, о бедности. О работе грузчиком или развозчиком пиццы или о рабской работе на заводе. Вспоминаешь каждый день, каждый час, каждую минуту на улицах этого города и то, что ты видишь обычно по телевизору, и вдруг понимаешь, что все это, все, все, все, все ты мог бы иметь.