ДЭНИЭЛ ВАЙСС - НЕТ ЦАРЯ У ТАРАКАНОВ

Скоро белая косточка покрылась слюной. Гудини повернулся спиной и зловеще забормотал:

– Печень еврея-богохульника, желчь козлиная, тисовый побег… смешать с кровью бабуина, чары будут крепки и надежны. – Он отошел в сторону. Косточка стала черной и блестящей, как в тот день, когда шлепнулась с Айриной губы.

– Ужин подается в гостиной в девять часов вечера, – сказал я.

Бисмарк, Барбаросса и я вошли в нижний ящик напольного шкафчика – единственное хаотичное место во всем доме. Перетаскивая содержимое из старых шкафов, Айра без разбора свалил все сюда.

Гвозди, кнопки, сантиметр, консервные ножи, штопор, целлофановые пакеты, ножницы, клей и все остальное за много лет превратились в единое целое. Мы же искали карманный фонарик – он обнаружился где-то сбоку.

– Как думаешь, может, засунуть что-нибудь между лампой и батареей или между батареями? – спросил я Барбароссу.

Тот покачал головой:

– И не думай. Как ты внутрь попадешь?

– Сломаем и откроем, животное, – ответил Бисмарк. – Расколотим его, с твоей-то силой.

Лицо Барбароссы засияло восторгом и неистовством, словно он всю жизнь ждал подобного приглашения. Он зарылся в культурный слой и вернулся с отделочным гвоздиком. Постоял, ритмично покачиваясь, затем метнул гвоздь в пластиковую линзу. Барбаросса все раскачивался, а гвоздь тем временем ударился в пластик, отлетел и попал Барбароссе между глаз, отбросив его на моток шпагата.

Бисмарк засмеялся. Внезапно фонарь наклонился и рухнул почти нам на головы. Удар гвоздя не мог произвести такой эффект. Во время своих поисков Барбаросса катализировал какую-то реакцию а-ля Руб Голдберг.

Бисмарк влез на фонарь.

– Видишь? Если выдвинуть ящик, отвертка проткнет линзу.

Я подошел к нему.

– По-моему, шансов маловато.

Поднять фонарь для нас – все равно что поднять холодильник. Поэтому мы с Бисмарком нашли бечевку, оторвали от нее кусок и привязали к фонарю. Оклемавшийся Барбаросса потащил эту тяжесть. Но и через полчаса изматывающей работы фонарь не сдвинулся ни на микрон. Мы уже собрались бросить это дело.

Почти без всякой надежды Барбаросса приподнял конец палочки для коктейля, увенчанной эмблемой Ассоциации поддержки цветных. В ящике загромыхало. Мы с Бисмарком спрятались по углам, кнопки и батарейки покатились следом за нами. Когда все стихло, я поднял голову. Фонарь сдвинулся.

– Я вижу огни Парижа! – сообщил Бисмарк с отвертки.

В коридоре мы встретили Гоша и Увечье Вибрамсов – они волокли гигантский кусок резинового клея. Мы все направились в стенной шкаф.

Четвертая нимфа лежала на полу между галошами. Рядом валялась проволочка.

– Мы договаривались – шесть, – напомнил я.

– Расслабься, – ответила она. – Где еда? Мы прошли по проводу в пылесос. Уставшие нимфы спали возле трех больших кусков проволоки. Я даже на такое количество не рассчитывал.

Мы сложили проволочки парами и склеили. Одну пару Барбаросса отнес в кухню. Другую Вибрамсы оттащили в кухню Вэйнскоттов.

Оставался последний штрих. Я принес в Айрину гостиную нитку от шарфа Элизабет. Положил ее в черную пепельницу – Айра держал ее в идеальной чистоте, чтобы у гостей не возникало мысли закурить. На черной поверхности желтая шерсть смотрелась великолепно.

Теперь поторопись домой, Айра. Мы ждем.

Дверь открылась, и вошел мой герой. Пересек прихожую бодрым шагом, жизнерадостно и фальшиво насвистывая. Усевшись в любимое кресло в гостиной, развернул газету на кофейном столике и просмотрел заголовки. Обычно Айра с ножницами наготове напряженно выискивал жуткие городские истории, что станут зернами в его моральной мельнице. Но сегодня он, казалось, и не читал вовсе.

Когда пришла Руфь, он вскочил и встретил ее поцелуем прямо на пороге.

– Принцесса! – вскричал он, кланяясь, словно придворный восемнадцатого века. Все-таки шевалье не носят бурые пиджаки с двумя разрезами.

– Айра? – С тремя полными сумками Руфь протиснулась мимо него в кухню, затем недоверчиво обернулась. – Удачный день?

– Да как сказать! – пропел он. – А у тебя? Формальность. Ему хотелось поговорить.

– Не слишком, – ответила она, относя пальто в стенной шкаф.

Айра следовал за ней по пятам, как хорошо выдрессированный щенок.

– Тогда начнем с хорошего. – Он взял ее за руку и повел на диван в гостиной. Я поплелся за ними, прячась в длинных тенях послеполуденного солнца. Айра подпрыгивал, словно у него недержание.