Никита Велиханов - Рандеву с йети

Где тетка хранила документы, Ира знала. В платьевом шкафу, за коробками с обувью, в небольшой жестяной коробочке из-под каких-то доисторических конфет. Не то чтобы тетка сама ей эту свою похоронку показала, она всегда все ото всех прятала — и от своих мужиков, и от Ирины тоже. Но таланты разведчика в Ирине проснулись, очевидно, не к старшим курсам университета. Стены в доме были тонкие, а звуки, которые издавала тетка, когда в очередной раз, думая, что Ира уже спит, лезла в свою заначку то ли что-то взять, то ли, наоборот, положить на место, были весьма специфическими: шкаф скрипел, шуршали по полу картонные коробки со старой рассохшейся обувью; как скрежещет плотно пригнанная крышка жестянки, когда ее открывают — тоже ни с чем не спутаешь; а потом — сиплый шорох перебираемых бумажек. Как-то раз, когда тетки не было дома, Ирина уже наведалась в шкаф, просто чтобы удостовериться, что интуиция ее не подвела. Коробку она открыла, увидела стопку всяческих бумаг, не то депозитов, не то акций, она тогда в этом не разбиралась, какие-то документы, загранпаспорт — дальше копать она не стала, а просто положила коробку на место, все как было, и закрыла шкаф. Незачем было любопытствовать.

Любопытствовать и сегодня было незачем. Нужно было просто найти книжку, поехать с ней в банк и снять деньги. И сделать тетке сюрприз. Потому что сама тетка ни за что ей книжку не отдаст — и еще, чего доброго, перепрячет. Не из жадности. Из опасения, что потеряет, отнимут, и так далее. И будет воспитательная беседа с уговорами на два часа.

Ирина встала, как была, в одних трусиках, с постели, прошлепала босыми ногами в теткину комнату и открыла скрипучий шкаф. Коробки с обувью одна за другой выстроились в шаткую пирамиду. Жестянка из-под древних конфет, где на верхней крышке кукольно-пухленький мальчик в матроске и девочка, тоже пухленькая, только еще более кукольная, рассматривали книжку с картинками, перекочевала из дальнего угла к Ирине в руки. Она не стала уходить далеко и вскрыла коробку прямо здесь же, на полу. Банковская книжка, против ожидания, лежала почти сверху, приткнувшись под теткин паспорт и под Ирино свидетельство о рождении. Свой паспорт, не так давно полученный, Ирина держала у себя, в портфеле, памятуя, что отец в свое время всегда имел документы при себе и иногда этак полушутя журил маму за то, что бегает по городу безо всяких опознавательных знаков. В нашей стране так нельзя — его слова.

Ирина достала банковскую книжку, закрыла жестянку и почти автоматически, повинуясь чисто детскому возбужденному чувству восторга от того, что она теперь без пяти минут миллионерша, открыла книжку на первой странице, где были с потугами на каллиграфию выведены ее фамилия, имя и отчество, а потом на второй, где должна была в одну аккуратную строчку значиться сумма ее нынешнего состояния. И оторопела. Потом перелистнула еще одну страничку, и еще, пока, наконец, на предпоследней, не уткнулась глазами в остаток суммы на счете — триста пятьдесят семь долларов США, и цифры прописью, 63.

26 июня 1999 г. Москва. 9.56.

Дорожка в заколдованном, хоть и не запертом на замок садике в центре Москвы оказалась из утрамбованной коричневато-розовой гранитной крошки — простенько и со вкусом, подумала Ирина. И грязи нет, и неизбежных на асфальте лужиц тоже не бывает. Ирина сделала несколько шагов к стеклянной двери и тут вдруг почувствовала, что за ней наблюдают. Не с улицы — она оглянулась, прежде чем ступить за ворота, и никого ни справа, ни слева не заметила. Из окон? Тоже вряд ли — тогда ощущение не было бы настолько острым — как будто наждаком по коже. Она остановилась и присела, как будто для того, чтобы поправить ремешок на босоножке. А сама украдкой обежала глазами два быстрых полукруга. Ну, так и есть. В дальнем и от калитки, и от двери конце маленького садика, удивительно удачно укрытая выступом стены соседнего дома, деревьями и кустами, стояла сплошь увитая плющом беседка, и в этой беседке сидел — судя по размерам фигуры, угадывавшейся сквозь плотные, словно воском облитые темно-зеленые листья, сидел там капитан Виталий Юрьевич Ларькин, криминалист-эксперт и визионер-любитель.

Ирина поправила ремешок и решительным шагом направилась прямо к беседке. На работу она пришла вовремя, и зафиксировать данный факт может не только выше-, но и нижестоящее начальство, не только в пределах служебного помещения, но и вне оного.

— Товарищ капитан, — отчеканила она, не дойдя шагов пятнадцати до беседки, вытянувшись, как и было обещано, во фрунт и даже щелкнув каблучками босоножек. — Лейтенант госбезопасности Ирина Рубцова для прохождения службы в ваше распоряжение прибыла.