Григорий Каковкин. Ливельпундия. — «Знамя», 2012, № 9 .
Нежный, остроумный и одновременно очень печальный, если не сказать трагический, рассказ. Повествование ведется «от лица» обыкновенного «элитного» комара-кровососа, которого почему-то зовут Сафико. Надеюсь, читатель вспомнит, что кусают — только комары-самки.
«Причитая, Сафико согревался своим негодованием. От слов появлялась надежда. Порассуждав об аппетите, он вправду захотел есть, в нем пробудился если уж не голод, то некое смутное желание. Мыслью он укрепился в том, что, поднявшись повыше, солнце принесет тепло, возможно, станет суше и он отойдет. Конечно, это была лишь возможность освобождения, но возможность реальная. Силу придали звуки. В стороне трещали сучья — это значило, что зверь был жив и, следовательно, дождь кончился для всех. Он услышал также гул комара — не тот, что вчера, — и для него это значило, что кто-то мучился, как он, и от коллективности беды тоже стало легче. Мир снова заинтересовал Сафико, только суставы еще не слушались.
Сафико решил с матовой стороны листа перелезть на глянцевую — поменять точку зрения, обдаться ветерком или что там есть. Если какое невидимое тепло придет сюда, то на глянцевой стороне оно застанет его лучше и быстрее. Он еще раз посмотрел на свои ноги и начал переставлять, переставлять. Хобот и две передние уже втащил, а затем и пустое брюхо. Когда его переносил, подумал, что с пустым брюхом не только движения даются легче, но и лучше думается. Он перелез, огляделся, и ему все показалось новым, будто в знакомом доме переставили мебель.
Лес еще больше стал трещать, раскачиваться — и так далее. И слабый ветерок тоже — и так далее. Но Сафико замечал и не замечал того, что менялось в лесу, его заботило и пугало свое существование, он с нетерпеньем каждую минуту проверял крылья, ноги и свою готовность лететь».
С интересом также читал я в номере «воспоминательное письмо» (буквально, с постоянным прямым обращением к «герою», точнее, к памятнику) Эдуарда Кочергина — Георгию Товстоногову («Медный Гога»). Кстати, отлично иллюстрированное, оно публикуется и в «Нашем наследии». Назову и маленький рассказ Светланы Кедриной об отце («Папин стол»), а также проницательный, как я почувствовал, этюд Сергея Чупринина о писателе-эссеисте Самуиле Лурье.
Кирилл Кобрин. Песни о старости и детстве. — «Октябрь», 2012, № 8 .
У этого эссе, комментировать которое не возьмусь (оно есть и в сети, кому интересно, прочтет), — примечательный постскриптум: «P.S. При написании этого текста не пострадал ни один ребенок. Автор искренне любит детей, он не сочувствует педофилам, учителям-садистам, работорговцам и командирам „детских отрядов” в африканских странах. Вышеизложенное вообще не имеет отношения к детям — в физическом и ментальном аспектах их существования. Речь о нас, взрослых, — и о нашем ублюдочном сознании».
Олег Кузнецов. Князь Григорий Гагарин: открытие Азербайджана взору Европы. — «IRS-Наследие», Баку, 2012, № 4 (58) .
На обложке — фотография археолого-этнографического музейного комплекса Гала.
Итак, начинаешь читать в этом «международном азербайджанском журнале». Сначала — статья к 870-летию великого поэта и мыслителя Низами Гянджеви («Корифей азербайджанской поэзии»). Потом — историческое эссе о Гянджинском ханстве. Затем — тот самый князь, друг Лермонтова, изумительный художник, живописец Кавказа. И его акварели. Потом — опять — архитектура, фотография, ремесла.
И не знаешь еще, что ближе к концу издания тебя ждет обширное исследование «Азербайджан — Армения: разница потенциалов политического лоббирования в России» (автор — А. Караваев, замгендиректора Центра постсоветских исследований МГУ). Подробно — с именами, фактами, статистикой. Впрочем, угадайте-ка с одного раза, каким парным знаком препинания в этом тексте и в этом журнале оформлено слово, используемое обычно при обозначении масштабных кровавых событий в отношении того или иного этноса (в данном случае речь идет о грядущей в 2015-м дате, о том, как эту дату будут отмечать армяне). И князь Гагарин быстренько улетает в свой культурологический космос. «Лишь бы не было войны», как говорили взрослые в моем детстве.
Алеся Лонская. Заяц, волк и насилие. Медиа в России станут безопасными для детей и скучными для взрослых. — «Русский репортер», 2012, 33 (262) .
Читать дальше
