Алексей Колобродов. Ад и Рай Алексея Балабанова. — «Перемены», 2013, 20 мая < http://www.peremeny.ru >.
«Наивно предполагаю: в неснятом Алексеем Балабановым фильме о юности Сталина молодое поколение страны получило бы нового героя, сравнимого с Данилой Багровым».
Григорий Кружков. Два эссе. О стихах Ильи Эренбурга и Олега Чухонцева. — «Иерусалимский журнал», 2012, № 43 < http://magazines.russ.ru/ier >.
«Прелесть этой мелодии — в ее новизне, необычности для нашего уха. В русской поэзии размеры с двумя цезурами — большая редкость. Ища у нас аналогию большому асклепиадову стиху, я сумел вспомнить лишь стихотворение Олега Чухонцева. Не совсем то — но две цезуры есть, и анапедактили наличествуют.
sub Зычный гудок, ветер в лицо, грохот колес нарастающий, /sub
sub Вот и погас красный фонарь — юность, курящий вагон. /sub
<...> Интересно, думал ли Олег Чухонцев, сочиняя свое стихотворение, про „Левконою” Горация?»
Илья Кукулин.«Сегодня — время ускоренного развития литературы». Беседу ведет Наталия Санникова. — «Урал», Екатеринбург, 2013, № 5 < http://magazines.russ.ru/ural>.
«На мой взгляд, сегодня — время ускоренного развития литературы, аналогичное Серебряному веку в русской поэзии».
«Многие рефлексирующие люди психологически чувствуют себя висящими в пространстве без опоры, потому что непонятно, какое отношение мы, живущие в России после стольких катаклизмов и после семидесяти лет разделения русской литературы на легальную, неподцензурную и эмигрантскую, — какое отношение мы сейчас имеем к культурной традиции. Мне кажется, любая культурная традиция, которая продолжается как ни в чем не бывало, часто воспринимается в образованном сообществе как фальшь и обман. И чтобы понять, что происходит с тобой лично, поневоле приходится становиться аналитиком».
«Эта функция культурной легитимации сегодня отделяется от распространения текстов: местом распространения все в большей степени становится Интернет, а функция культурной легитимации пока что во многом сохраняется за книгой».
Сергей Куняев.Николай Клюев. Главы из биографического повествования. — «Сибирские огни», 2013, № 5, 6 < http://magazines.russ.ru/sib>.
«Клюев не мог не ждать этого дня, не мог не предчувствовать его наступление. Когда комиссар оперода Шиваров предъявил ему ордер, Николай прочитал, отошел в сторону, тяжело уселся на низенький стул, предоставив свою дальнейшую судьбу Божьей воле. <...> В протоколе обыска было подробно и добросовестно зафиксировано все изъятое для представления в ОГПУ: „Рукопись поэмы ‘Я‘ (это была рукопись ‘Каин‘ со стертым прежним заголовком и частично разорванными пополам страницами. — С. К. ), вторая часть; рукопись поэмы ‘Погорельщина‘, зеленая тетрадь с записями различных стихотворений на 34 страницах; рукопись сборника стихотворений ‘О чем шумят седые кедры‘ и другие, напечатанные на машинке на 54 листах; рукопись из первой части поэмы ‘Я‘ на первом листе; рукопись поэмы ‘Песнь о великой матери‘ на 82 страницах; рукопись стихотворения ‘Не верю‘ на двух листах; программа концерта от 9 октября 1914 г<���ода>; книга Таро... и книга В. В. Розанова ‘Люди лунного света‘; три записных книжки; шестнадцать писем и записок с адресами”...»
Эрик Мартин.Ошибка как творческий ресурс в романе Набокова «Дар». Авторизованный перевод с немецкого Надежды Григорьевой. — «Неприкосновенный запас», 2013, № 2 (88) < http://magazines.russ.ru/nz>.
«Прежде всего следует подчеркнуть, что нарративная экономика „Дара” подразумевает нехватку и дефицит в той же степени, как богатство и избыток, так что чистое накопление никоим образом не может быть оценено позитивно».
Борис Межуев.«Русское викторианство» между политикой и литературой (Жизнь и смерть Александра Солженицына). — «Гефтер», 2013, 22 мая < http://gefter.ru>.
«Солженицын и в самом деле может быть назван „совестью” России, только не в банальном смысле этого слова, но скорее в том, в каком Сократ говорил о своем „демоне”. „Демон” никогда не советовал философу, как надо поступать, но всегда оберегал от дурных и неправильных поступков. Солженицын и был таким сократовским „демоном” России. Он призывал „жить не по лжи”, но ему почти никогда не удавалось говорить и думать правильно, то есть взвешенно, расчетливо, обдуманно. „Демон” не подсказывал ему точных и политически безукоризненных решений. <...> Но тем не менее Солженицын каждый раз почти мистическим путем уходил от Большой лжи, от всех тех соблазнов, которым поддавались почти все честные русские патриоты».
Читать дальше
