Стиг Клаэсон - Мы Любим Ингве Фрея

Но работал молодой хозяин неаккуратно. С полвоза сена осталось на лугах. Прежде такое считалось смертным грехом.

Эман и Эриксон уже решили взять в понедельник грабли и прибраться на покосе.

— Быстро-то это быстро, но вот некрасиво, — сказал Эриксон. — Если бы такое довелось увидеть отцу.

— Строгий он у тебя был — сказал Эман. — Любил порядок. Он бы не принял такую работу.

Но старики работу приняли.

Когда они в первый раз продали сено, то с нетерпением ожидали молодого хозяина. Они, как и всегда, основательно подготовились к сенокосу, купили продукты и выпивку. Эльна наготовила и припасла столько снеди, что ее хватило бы на несколько дней. Но у забравшего их сено молодого хозяина не оказалось свободной минуты даже на чашечку кофе.

Он не выпил даже одной чашки кофе. Что же это за сенокос?

Прежде в эту пору вставали спозаранку, шли, взмахивая косами, тесно, наступая друг другу на пятки, пог ручейками сбегал по шее и по спине. На луг выходили женщины с корзинами и подавали кофе прямо на траве, а в домах кухни дышали печным жаром и дрожал воздух от гудения мух.

Сенокос медленно менялся.

Но таким, как теперь, он быть не мог. Он не мог длиться всего час!

И все-таки он длился теперь всего час, и старики понемногу смирились с этим.

Эльна неожиданно выглянула из двери и сказала:

— С дороги к нам кто-то идет.

Хуторяне, сидевшие лицом в противоположную сторону — к полузаросшему пастбищу с развалившимся сараем, который они все еще называли летним коровником, вздрогнули, выпрямили спины и все, как один, взглянули на носки своих ботинок.

Чужак!

По тону голоса Эльны стало ясно: она не узнала идущего к дому человека.

Это было необычно. Обувная мастерская осталась на всю округу одна, и ее обитатели знали всех здешних в лицо.

Шел кто-то незнакомый.

Старики ждали.

Из-за угла дома, быстро огибая его, показалась молодая пара: мужчина и женщина. Вид трех стариков, сидевших за столом на открытом воздухе, тоже застал их врасплох.

С точки зрения хуторян, пришлые были очень молодыми людьми.

— Добрый день, — поздоровался молодой человек, делая шаг к старикам. — Не могли бы вы показать нам дорогу к памятнику старины, который находится, как кажется, где-то здесь?

Старики молчали.

— Там, на шоссе, мы увидели указатель и решил поинтересоваться — продолжал молодой человек.

— Все правильно, — неожиданно ответил сапожник. — Если пойдете вот этой тропинкой дальше мимо старого сарая, то встретите груду камней. Но там не на что особенно смотреть.

— А что это такое? — спросил молодой человек. — Могила?

— Вообще-то мы не знаем точно, — сказал сапожник. — Хотя, наверное, это могила. Это — могила.

— Пойдем посмотрим! — предложила молодая женщина.

— Я провожу вас. — И сапожник поднялся с места. — Никто особо этим памятником не занимался, и он, наверное, здорово зарос.

Сапожник пошел по тропинке к летнему коровнику. Молодая пара следовала за ним.

Сапожник и молодые люди миновали летний коровник, подошли к краю пастбища и остановились. Сапожник начал что-то показывать.

— Единственно, что там есть, — сказал Эриксон Эману, — это камни от развалин дома старого Ингве. Там лежат рядком несколько камней. Но не собирается же сапожник показывать их?

Как раз их сапожник — или, скажем, бывший сапожник, а теперь человек, который свое отработал, — и показывал.

— Вот! — сказал он. — Вот старая могила. Как я говорил, выглядит она не очень внушительно. За ней никто не следит, не ухаживает, не рубит чертов кустарник. Как раньше в свое время делали.

Молодые люди обошли вокруг камней, оставшихся от фундамента дома старого Ингве.

— Здесь похоронен викинг? — спросила женщина. — Из тех, что жили в древние времена?

— Точно неизвестно, — сказал сапожник. — Но жил он в старые времена. Известно, что звали его Ингве, но вот примерно и все, что известно. Мало известно. Звали его Ингве — Ингве Фрей.

— Разве Правление лена не обязано охранять и содержать в порядке такие места? — спросил молодой человек.

— Может быть, — сказал сапожник. — Может быть, и обязано. Но, наверное, денег у них нет или времени? А может, памятник наш не очень значительный.

— Вы сами могли бы позаботиться, чтобы он не зарастал.

— Раньше мы так и делали, — сказал сапожник. — Раньше. До тех пор, пока это место не объявили заповедным. Теперь, после того, как оно объявлено памятником старины, никто не имеет права делать здесь все, что ему вздумается.