Валерий Пудов - Приключения Трупа

Старания покойного при запале ждали достойного испытания.

Срочно собрали совещание толкового народа.

Обсуждали отладку сверхурочно нового мотора для вездехода.

Инженеры объясняли скорые меры свойствами тела:

— Горело и уцелело! Спокойствие — ах ты!

— Проверим не зверя, не собаку, а человека!

— Глаза не боятся ни мрака, ни иллюминаций! Эка!

— Его бы для пробы — в шахты!

— Движок уши не оглушит — у него тормоза на шок! Автомат — не продает и аптека!

— А пойдет дремучий аромат, нос проймет до кишок на износ, а у него — ничего, ни одышки.

— А в рот попадет порошок — не вспучит до отрыжки.

— А рванет — не стреканет, не заорет, что калека.

И хором повторили в стиле мотора:

— Эка!

Главный спешил на посыл и был скуп на слова:

— Славный труп. И при месте. Но если иначе — никак, на дрова так на дрова!

Подтвердили задачу звонко, как прокатили на веломобиле девчонку:

— Такому и ускорители по фигу!

И приговорили спасителя к трудовому подвигу.

Мотор рванул сразу. То ли не дотянул фазу, то ли — перебор по газу.

Главный от смеха и боли икнул и прилег на стол:

— Забавный прокол! И в срок!

А начальник цеха печально сиганул под стул.

И не обманул, а предрек!

Пожар побежал по крыше — не чета бывшим.

Суета разлилась всласть, и не показушная, а тщедушная.

Пламя не гасили, а ногами разносили! Паника!

Схватили бак с бурдой — решили, что с водой — и слили, но полыхнуло так, что приседали до упада, а начальника сдуло из-под стула, как детали со склада: без наряда.

Пожарники кишели в мыле, как тушки в банке. Нацепили мешки для башки и тушили останки из кишки, но сожалели, что не прихватили пушки: горели не игрушки на карусели, а вершки на теле, хрустели не сушки, а умные станки и чугунные чушки.

Когда беда отступила на шаг, комиссия установила, что в очаг попал чудак и не выберется никак: вал до макушки обуял и отвал из горнила — миссия не по плечу.

Страховой агент завопил:

— Не иначе, дебил! Таковой эксперимент не оплачУ!

Задача Трупа поневоле обновилась: пролезть в пламя и сырость телесами, в роли щупа, принести весть о пути и спасти на месте, если есть, кого спасти.

Для того насадили мертвяка в стиле шашлыка на несгораемую корягу, снабдили уловителями и датчиками, носителями и ухватчиками и ткнули беднягу, как в улей, в нежелаемую передрягу.

Первопроходчик горнил подтвердил засыл: не пощадил молодчик ни жил, ни почек.

Пёр на бугор, как танк на окоп: в лоб. Плыл, как крокодил под сугроб на юг: и не грёб, и не утоп от мук. Давил фланг, как утюг, без рук. Тащил шлейф, как водопроводчик — шланг, а налетчик на банк — сейф.

И не точил штык, а проник в недра!

Рыло закоптил, но выходило — мил: под негра.

Взрывы получал щедро, но лениво: куски терял, но виски не подставлял под тиски.

Канонад не слушал и не зажимал плаксиво уши, да и смрад допускал до ноздри — без преград.

От удара обухом не дребезжал, как гитара, а взлетал до потолка, как глухари — от промаха стрелка.

Точно усладу, принимал на гортань яды, кал и прочую дрянь.

Спокойно и без овчинки лег в пробоину трансформатора и пропускал ток — до починки генератора.

Но вот зажал ухватчиком живот самого неудачника и тем же путем в борьбе с мятежным огнем на себе приволок его, наконец, под порог цеха.

Пляс и потеха! Мертвец спас человека! Эка!

Станцевали, но благодарности придержали: не по чину!

Посчитали наладчика за скотину и машину!

Сняли с датчиков показания, описали данности и странности обжигания при накале и отослали историю возгорания в лабораторию для анализа катализа и картин бедствия и в следствие — для опознания причин происшествия.

А спасенный дорогой ценой работяга и шага прилюдно не ступил: как сонный, ногой посучил и беспробудно почил.

— Клиент плох, — разоблачил агент. — Не дебил, а сдох из-за пройдох!

Момент для администрации — тревожный и неловкий: за эксперимент возможны санкции треста — вместо страховки. А за преступную халатность — до уголовки! Неприятность…

Но снова, как со старта, разыграли трупную карту.

Ссученного убрали в кучу помоев и протекторов, а инспектору показали другого молодчика — из героев: замученного от атак, но так и не изученного первопроходчика.

Откопали из архива и фото завода: персонал стоял у входа красиво, как экипаж на причале у парохода.

Ни в первом, ни в сотом инспектор не признал жертву, но, как лектор, поиграл на нервах — вызывал раж и обиду: