Флора Шрайбер - Сивилла

И Майк, и Сид были способны на гнев, но гнев более контролируемый, менее яростный, чем у Пегги Лу, хотя, как выяснилось, и связанный с Пегги Лу. Доктор Уилбур определила, что Майк и Сид были потомками Пегги Лу, частью фамильного древа, не связанной с генетической наследственностью, боковой ветвью эмоционального функционирования, защитных маневров, благодаря которым возникали альтернативные «я».

Как вдохновитель Майка и Сида, Пегги Лу делегировала им часть своих эмоций. Любопытно, но в то время, как Сивилла теряла эмоции, оценки, черты, отдавая их порождаемым ею личностям, Пегги Лу, создавая «потомство второго порядка», в том числе Майка и Сида, не теряла ничего из того, что передавала им. То, что Майк был плодом желаний Пегги Лу, стало ясно в беседе доктора Уилбур и Вики.

— Пегги Лу, — сказала Вики, — злится на свой пол, потому что ее мать отказалась рассказать ей про половые отношения. Иногда Пегги Лу заявляла, что она мальчик и что ее зовут Майк. Всякий раз, когда она начинала считать себя мальчиком, она надевала синий рабочий комбинезон и красный свитер и бралась за инструменты. Она играла в игры, в которые играют мальчишки, и старалась делать все, что делают мальчишки. А потом она начинала беситься от злости, потому что знала, что на самом деле она не мальчик. Даже сегодня ее злит то, что она девушка. Это доводит ее до безумия, потому что она хочет детей и хочет вступить в брак, когда станет взрослой. Она хочет быть мужчиной. Она хочет быть тем самым мужчиной, за которого выйдет замуж, когда вырастет.

Идентифицирующиеся с Уиллардом и Обри Дорсеттами эмоциональные потомки Пегги Лу, Майк и Сид — мальчики в теле женщины — тоже были мифологическими фигурами, компенсирующим ответом на миф о женской грешности, особенно популярный в мрачном мирке Уиллоу-Корнерса.

Хотя Майк и Сид олицетворяли антифеминистский тезис о том, будто женщины всю жизнь втайне желают быть мужчинами, завидуя обладателям пениса настолько, что в идентификации с ним доходят до самоуничижения, чувства мальчиков объяснялись влиянием окружающей обстановки и противоречили генетическим, медицинским и психологическим фактам. Эти мальчики без пенисов были, возможно, воплощением женского протеста не столько против женственности как таковой, сколько против отношения к женщине в отсталом обществе Уиллоу-Корнерса. Более того, этот протест, ясно выраженный в словах Майка: «Я не хочу быть грязной девчонкой, как наша мать», был протестом против извращенного отношения к сексу, созданного матерью. Отвращение к женственному, каким оно представало в образе матери, отвращение, усиленное пуританизмом отца, Сивилла распространила и на собственную женственность, на собственное тело, над которым издевалась ее мать.

— Так вот, в этом теле — в твоем теле, Майк, — говорила доктор Уилбур, — есть пара яичников, где находятся яйцеклетки.

А Майк отвечал:

— Мне они не нужны.

Майк и Сид были автономными личностями с собственными эмоциями. Настойчивое желание Майка «сделать девушке ребенка» было выражением этой автономности. Но хотя оба они, отрицая, что тело, в котором они живут, чуждо их желаниям, думали и действовали как свободные личности, свобода эта была ограниченной, неуверенной. Более того, анализ угрожал их свободе, поскольку, считая представления мальчиков о себе серьезным осложнением случая, и без того перегруженного иными осложнениями, заводящими терапию в тупик, доктор Уилбур решила как можно быстрее влить Майка и Сида в женскую личность, которую они столь решительно отвергали.

Первый вопрос Майка: «Как это получилось?» — породил ответ, связанный с их вторичным происхождением. Возможно, существовало некое тонкое объяснение и в том факте, что подсознание, к которому, подобно другим альтернативным «я», принадлежали Майк и Сид, не проводит тех половых разграничений, которые возникают в социальном обществе.

Уникальность, которая ранее состояла в том, что у Сивиллы развилось большее количество альтернативных «я», чем отмечалось во всех предыдущих случаях расщепления личности, теперь заключалась и в том, что расщепление личности пересекло границы половой дифференциации, создав личности противоположного пола. Неизвестны случаи расщепления личности у мужчин с созданием женских «я». Сивилла Дорсетт была единственной из женщин, у которой в число альтернативных «я» входили и мужчины [11] После 1957 года были описаны другие случаи расщепления личности с возникновением альтернативных «я» противоположного пола. .