Пирс Рид - Женатый мужчина

Джон совсем забыл о Джилли Масколл и даже не справился о ней у Генри или Мэри, когда на прошлой неделе обедал с ними. Но теперь, сидя за своим столом и рассеянно оглядывая мрачноватую комнату, заставленную шкафами со сводами законов, гравюры с видами Лондона XVIII века, коробки из луженой жести, где он и его коллега хранили свои парики и белые воротники, он думал, что этот звонок может стать частью той новой жизни, в которой он решил освободиться от многого, например от домашнего ярма. Сильнее всего человеком движет желание опровергнуть тех, кто сомневается в нем, поэтому насколько раньше Джону хотелось доказать, как заблуждается Клэр, не веря в то, что он убежденный социалист, настолько же теперь ему захотелось удостовериться, что у него хватит духу назначить свидание хорошенькой девушке, скажем, сводить ее в ресторан.

Он взял трубку и набрал номер, указанный в записке. Вместе с гудками он неожиданно уловил другой мерный звук. Это стучало его сердце. Его охватила паника. Вдруг он валяет дурака? И выставит себя на посмешище? Узнают Генри и Мэри и поднимут его на смех. Клэр будет шокирована. Ему уже захотелось, чтобы никто не ответил, и он готов был положить трубку (тем более что был не один в комнате), когда девичий голос произнес: «Алло!»

— Джилли?

— Нет. Сейчас позову. — Потрескивание, шепот, затем тот же голос: — А кто спрашивает?

— Джон Стрикленд.

Снова потрескивание, шепот, другой голос: «Алло!»

— Джилли?

— Да. Извините. Я не знала, что это вы. — Она хихикнула. — Осторожность никогда не мешает. Мог быть просто розыгрыш, один из кавалеров, которые дышат в трубку и молчат.

Снова хихиканье. Она молчала, нарочито громко дыша в трубку.

— Кстати, об осторожности, — сказал Джон. — Этот телефон, возможно, прослушивается.

— Ну да? Неужели юристов прослушивают?

— Если еще нет, то будут. — Пауза. — Где вы теперь живете?

— На Уорик-сквер. Снимаю квартиру с подругой, ее зовут Миранда. Случайно не знакомы? Ужасно симпатичная. — Опять смешок.

— Она рядом? — спросил Джон.

— Да, но если б ее тут не было, я бы сказала то же самое.

— Может, как-нибудь пообедаем вместе? — спросил Джон.

— Почему бы и нет.

— На будущей неделе вы свободны?

— Даже слишком.

— Тогда, скажем, в среду к часу дня в «Дон Жуане» на Кингс-роуд?

— Отлично.

— Запомните?

— Разве можно забыть «Дон Жуана»?

— Значит, до встречи.

Джон положил трубку, собрал бумаги в портфель и отправился домой.

В том районе Лондона, где Джон с Клэр купили себе дом, улица на улицу не похожи. В верхних кварталах Холланд-Парка и Кемпден-Хилл просторные, фешенебельные особняки богачей окружены, словно крытые фургоны первых колонистов в Америке, отведенными только для обитателей этих мест садами. Севернее, за Ноттинг-Хилл-Гейт, да и на северной оконечности Лэдброук-Гроув стоят полутрущобы, битком набитые приехавшими на заработки ирландцами и вестиндцами. В последнее десятилетие распространение этих облезлых домов приостановилось, пошло на убыль, агенты по продаже недвижимости решительно выселили обнищавших съемщиков и стали продавать дома покупателям из средних слоев общества. В доме Стриклендов раньше размещалось три семьи, и, поскольку он стоял на границе района, где селились не слишком охотно, обошелся он дешево. Они сами перестроили его, восстановив первоначальную планировку: кухня внизу, над нею — гостиная и спальня, а наверху — детская.

Они выбрали этот район отчасти потому, что он был опрятный и ласкал глаз, кроме того, Джон просто знал его лучше. Когда он приехал в Лондон, они с Гордоном Праттом сняли квартиру в районе Ноттинг-Хилл-Гейт, который — так уж совпало — входил в тот же избирательный округ, что и его нынешний дом в Холланд-Парке. Девятнадцать лет назад Джон вступил в местное отделение лейбористской партии и поручил своему банку переводить ежегодные взносы в размере двух фунтов Он так и не аннулировал поручение и теперь, вновь став активным лейбористом, обнаружил, что у него едва ли не самый большой партийный стаж среди членов местного отделения. Он опять начал посещать собрания, организовал петицию в муниципальный совет о создании детских игровых площадок на пустовавших земельных участках, и уже через месяц его выдвинули кандидатом в Главный административный комитет.

Все это он держал в тайне от друзей. Конечно, приходилось объяснять Клэр свои вечерние отлучки, ей он не лгал.