Татьяна де Ронэ - Дом, в котором меня любили

Мне нравится близость моря, если бы только от этого у меня не вились так волосы. Каждый вечер, перед тем как коляска отвозит нас на виллу «Эжени», я вынуждена их разглаживать, а это, признаюсь, тягостное занятие. В этом замечательном жилище, выстроенном императором специально для нее, нас ожидает императрица. (Я знаю, что вы следите за модой, и совершенно уверена, что вы пришли бы в восторг от платьев сказочной красоты, в которых появляются дамы на этих великолепных вечерах. Жаль только, что кринолины становятся все обширнее и все менее и менее удобно проводить праздники в таких нарядах.)

Как мило с вашей стороны беспокоиться о здоровье моих девочек. Так вот, Аполлина и Беренис здесь просто счастливы. Но я им не позволяю подходить близко к морю, так как волны очень значительные. (На днях стало известно, что в Гетари утонул молодой человек, унесенный в море течением. Такая трагедия.)

В начале недели я водила девочек и их гувернантку на интересное светское событие. Погода была грозовая, шел дождь, но это никого не смущало. Большая толпа собралась на пляже возле порта, ожидая появления императора. Над самым портом и его предательскими водами, которые поглотили столько кораблей, выступает из бурного моря огромная темная скала. На ее вершине, по желанию императора, была установлена большая белая статуя Богородицы, чтобы направлять тех, кто ищет в море дорогу к берегу. Под гром аплодисментов император и его супруга первыми вступили на длинный мостик, сделанный из дерева и металла, который соединяет скалу с берегом. Мы поспешили за ними, и малышки были поражены вздувающимися волнами, которые разбивались о скалы. Я подняла глаза на белый лик Богородицы, которая стояла наверху, оборотившись на запад, в сторону Америк, открытая всем ветрам. Сколько еще лет, подумала я, будет она противостоять страшным бурям, ураганам и непогоде?

Передайте мои наилучшие приветы Александрине и Блезу. Я вернусь в конце сезона и от всего сердца надеюсь получить до отъезда еще одно письмо от вас.

Я вновь ощутила прикосновение ледяной руки и чужое дыхание на своем лице. Мои попытки его оттолкнуть, яростные удары ногами и беспорядочные движения руками, мой подавленный крик, когда грязная ладонь закрыла мне рот. Те ужасные мгновения, в которые я поняла, что сопротивляться бесполезно и что он добьется желаемого. У меня есть только один способ бороться с этим кошмаром — написать вам все. Я так измучена, любовь моя. Я хочу, чтобы наступил конец. И я знаю, что он близок. Однако необходимо еще многое вам рассказать. Нужно привести свои мысли в порядок. И я боюсь, что только увеличу ваше смущение. Мои силы на исходе. Я слишком стара, чтобы жить в таких условиях. Но вы-то знаете, что ничто и никогда не заставит меня покинуть этот дом.

Сейчас я чувствую себя немного лучше. Несколько часов сна, как бы коротки они ни были, вернули мне силы. Настало время рассказать вам о моей борьбе против префекта, о том, что я предприняла. Я хочу рассказать вам о том, что я попыталась сделать, чтобы спасти наш дом. Год тому назад, когда пришло это письмо, я заметила, что соседи реагировали на него по-разному. Только мадам Паккар, доктор Нонан и я решили продолжать борьбу.

В прошлом году, несмотря на успех Всемирной выставки, ветер стал менять направленно. Ореол славы префекта значительно поблек. За пятнадцать лет ужасных разрушений неудовольствие парижан сильно возросло. Я читала в прессе безжалостные статьи о префекте крайне ядовитых авторов Пикара [11] Пикар Луи Жозеф Эрнест (1821–1877) — французский политический деятель, правый республиканец, по профессии адвокат. В 1870 году был министром финансов в «правительстве национальной обороны», в 1871 году — министром внутренних дел в правительстве Тьера; один из палачей Парижской коммуны. и Ферри. [12] Ферри Жюль (1832–1893) — французский политический и государственный деятель. Адвокат, публицист. В 1869–1870 годах — один из лидеров республиканской оппозиции в Законодательном корпусе. Казалось, всех интересует, как финансируются эти преобразования, и тревожит размах работ. На каком основании господин префект сровнял с землей остров Сите или развязал массированное разрушение Латинского квартала? Как удается ему финансировать эти работы? И потом, понимаете ли, в самый разгар этой бури префект совершил два ложных шага, которые, возможно, отразились на его репутации. Будущее покажет, так ли это.