Array Белобров-Попов - Русские дети (сборник)

— Господи, спаси Танюшку!

Дочь предлагала вызвать «скорую», я не согласилась. Всё это продолжалось в течение пяти часов (с 10 часов вечера до 3 ночи). Пока она не замолкала, мы молились. Наконец она начала кричать:

— Они вылезают из меня через рот (при этом рот раскрывала так, что чуть челюсти не вывернула), через глаза (один глаз ослеп), через уши.

Мы видели только её действия и слышали её слова.

Нам было не до сомнений, мы продолжали молиться, каждый своей молитвой, всю Таню залили крещенской водой, кропили квартиру, зажгли иерусалимские свечи. И вот в три часа она уже спокойнее сказала:

— Все вышли.

Обмякла и будто умерла. Пульс бился почти нормально, мы решили, что она уснула. Но вскоре поняли, что просто она не могла двигать ни одним мускулом, только моргала глазами. Так прошло немного времени, и она действительно уснула, а я до девяти часов утра читала над ней Псалтирь.

Утром она открыла глаза. И я тихо, как с больной, заговорила с ней:

— Как ты себя чувствуешь, Таня?

Она так тихо, кротко ответила:

— Таня умерла, а я не Таня. Я — Божья.

На вопрос «кто ты?» она не ответила, а закрыла глаза рукой. Оказалось, она ничего не знает из земной жизни. Ничего. Не знает наши имена, но сказала, кто из нас мама, бабушка, брат, папа. Встала, стыдливо закрываясь простыней, хотя мы были с ней вдвоём. Нашла мою длинную юбку, которую я ещё не носила, мою кофту с длинными рукавами, платок. И действительно, это уже не Таня, потому что та любила одеться модненько и не раз плакала, выпрашивая у матери обновки. Повела её на кухню, она не знает квартиры. Посадили кушать, а она не понимает, что это такое — пища, не знает, как есть. Дали ей немного картошки и сосиску кусочками порезали (она очень сосиски раньше любила), но она взяла кусочек картошки и смотрит на меня. Я тоже взяла и съела. Она чуть поела, а сосиску сразу отодвинула, мяса с тех пор она не ест. Есть и пить ей было больно из-за горла. Мы повезли её в храм к отцу Тихону. Все в слезах. Он принял нас, повёл сразу в храм. Молился над ней. Сказал:

— Она чистая, её отчитывать не надо. Надо чаще причащать.

После обеда мы повели её к участковому врачу, попросили посмотреть горло. Она была удивлена: все горло как когтями распорото. Мы ей всё рассказали, она знает нашу семью уже четырнадцать лет, и Таню, и Петра знает с рождения. Мы просили её не говорить никому причину нашей болезни. Диагноз — амнезия (ничего не помнит). Когда ехали в автобусе от врача, заиграла музыка, Таня шарахнулась от неё, за крыла уши. Боится громких разговоров тоже.

Предложили ей пойти на обследование. Коротко сказала: «Нет». Слов, кроме «нет» и «да», словно не знает. Но очень быстро всё усваивала, даже если мы между собой говорили, она всё запоминала. Вечером я стала молиться, и она со мной. Оказалось, она знает молитвы, читает молитвослов и Псалтирь даже по-старославянски, чего раньше не умела. Молилась с удовольствием, а когда у меня во время молитвы вдруг мысли посторонние возникали (молитва рассеивалась), она меня дёргала: «Ба, ты не молишься». Ну, думаю, раз читаем, то это уже хорошо. Даю ей учебник 5-го класса, который она окончила несколько дней назад. Прошу почитать, а она не может. Даже одного слова не может прочесть, если книга нецерковная.

Стала выяснять, что и кого помнит из школы, оказалось, ничего и никого. Зато всех помнит из воскресной школы: и детей, и учителей. Помнит всех священников и всё, что есть в храме: вещи, одежду, служителей всех называет, которых раньше и не знала. Потом она говорить стала, как трёхлетний ребёнок, не выговаривая звуки, коверкая слова. Но эти же звуки чётко произносила в молитве. Спрашиваю:

— Из чего ты пьёшь?

— Из сяшки.

— Из чего причащают в храме?

— Из Чаши, — да ещё прибавит, что причащают Телом и Кровью Господа и при этом стоят Ангелы и Сам Господь.

— А ты видела?

Закрывает глаза рукой, не отвечает. Не выговаривает «р», а в пении «Радуйся, Радосте наша…» звуки все произносит очень чётко.

Пришли в Знаменский храм. Чувствует себя как дома. Ко всем иконам приложилась и мне велела. Встретили батюшку Николая. Мать Тани спросила у него:

— Она будет нормальная?

Он ответил:

— Она нормальнее нас с вами!

— А учиться она будет?

— Сейчас об этом беспокоиться не надо.

— А к психиатрам её вести нужно?

— Не нужны ей психиатры! — даже возмутился батюшка.

Но мать опять за своё, мол, надо всякие справки мирские, потребуют в школе. Тогда он согласился: