Борис Васильев - А мы служили на крейсерах

Раз уж пушка на корабле стоит — значит должна стрелять хоть иногда.

Как у Чехова в пьесах ружье. Висит себе на стенке, для красоты вроде бы. Но когда — то же да и стрельнет.

Конечно, конечно, не дивизия крейсеров, и калибр помельче, и задачи пожиже — но раз в курсе боевой подготовки прописано — пожалте бриться.

Вот и стреляли. Причем чаще всего на боевой, в Средиземке. Нам ведь обеспечения не надо, по имитатору пальнули — и слава богу, да и штабу бригады полегче, не надо в базе с нами возиться, полигоны заказывать, прочую ерунду.

Да и задачи тоже в Средиземке сдавали, а уж без выполнения стрельбы — всяко не сдашь.

Ну так вот, на боевой, начало учебного года (а он в Вооруженных Силах, кто не помнит с первого декабря начинался), задачи сдаем потихоньку, осталась малость сущая — артстрельбу выполнить.

За неделю до срока вызываю командира БЧ-2, артиллериста, старшину команды радиотехнической, мол как дела, проблемы какие. Те — все по плану. То есть готовимся, проверяем, личный состав отрабатываем… Добро.

Только вот радиотехнический мичман мой что — то подергивается слегка вроде, когда «Все в порядке» докладывает.

Чувствую не то что-то.

Дня через два корабельное учение по отработке артстрельбы назначил. Тревогу сыграли, старпома на мосту оставил, а сам в пост стрельбовой. Захотелось собственным выпуклым военно — морским глазом посмотреть, что у них там и как.

Спускаюсь.

Мичман дергается вполне уже явно.

Молчу пока, наблюдаю. Цель от имитатора запустили, команды нужные даются — а дело не идет. Не сопровождает пушка наша цель.

То есть дергается куда — то совершенно бессмысленно. А это одно значит — счетно — решающий прибор не задачку стрельбы, а чушь какую — то решает.

Надо сказать, что командиром я тогда был молодым, во все вопросы сам влезал — порой совершенно не на пользу дела. Вы мол все тут дураки набитые, а я — иерой на белом коне, вишнёва косточка. И прошлое, кстати, у меня вполне ракетно — артиллерийское. Старпом кстати той же породы был.

В общем. Вы тут все. Стоять рядом, смотреть зорко. Я сам.

Взяли мы со старпомом книжки умные, как счетно — решающий прибор настраивать, сели, начали крутить.

…Забыл я тогда в своей командирской гордыне, как зеленым еще лейтенантом на крейсере одной простой отверткой так матчасть раскурочил, что потом бригада мичманов три дня налаживала.

Мой командир БЧ-2, первый ракетчик Черноморского флота сказал тогда — как диагноз поставил. Эту фразу мне долго потом вспоминали. Если отбросить все эпитеты и прилагательные, то звучала она так: «Этого лейтенанта с отверткой в посты не пускать!»

Оказалось что диагноз тот был пожизненный…

Крутим.

Чем больше крутим — тем соответственно хуже дело. То есть если раньше хоть в первом приближении, то теперь цель в одну сторону, пушка — совсем в другую. Полезли всерьез. Опять же отвертка в руке, умное лицо…

И вдруг в какой — то железяке что — то ощутимо щелкает. То ли сельсин это был, то ли синусно — косинусный вращающийся трансформатор — уж не упомню за временем.

А железяка эта — ну самая вредная оказалась — задающая во всем счетно — решающем приборе. То есть от нее все ноги и росли. А случилось с ней как раз то, что одним словом называется — откуда ноги и растут. Подпружинена эта сволочь была. Обыкновенной пружинкой спиральной, типа часовой, как в будильнике. Вот эта пружинка и лопнула у самого основания.

Да какая беда, казалось бы! Обломанный кончик вытащили, выкинули, по — новой пружинку в железюке закрепили, ее саму — на место.

Тогда и пришел флотский зверь. То есть полный окончательный и бесповоротный писец.

Счетно-решающий прибор не решал вообще больше ничего.

Нет, конечно, вполне возможно, что он решал задачу ориентирования какого — ни будь спутника земли на отдельно взятом участке траектории. Все может быть, но нам это совсем не помогало.

Стрельбу не отстрелять.

Можно конечно было, если бы на эту как раз стрельбу не должен был придти флагманский артиллерист эскадры, так как стрельба наша закрывала план боевой подготовки.

В общем жопа в полный рост.

Делать нечего, вызываю на связь флагарта, так мол и так, прошу направить ко мне вашего техника — инструктора для оказания помощи.

Тот помолчал-помолчал, соображал видно что-то — и: "Хорошо. Пришлю".

Пришел под вечер его мичман. Посмотрел на наш безобразие.