«Россия – совесть мира. В этом смысл России».
«Культура обретает сладость и полноту, как и плод, достигнув зрелости и сладости. Ни одна из культур не бесконечна, она старится и должна умереть. Её седина – золото и мёд».
Удивительные слова находит автор для многих явлений. Эта часть книги афористична, с этими афоризмами трудно расстаться. Эта книга должна всегда быть рядом.
«Православие фундаментально, консервативно, устойчиво, и поэтому оно – крепость. Но в нем ещё есть тайна, которую знали исихасты. И она светилась в глазах Соловьёва, Флоренского, Меня».
«Грех – ошибка, неверно выбранный курс».
«Надо жить так метафизически убедительно, чтобы истина этого бытия сияла своей очевидностью».
«Я никогда не поверю, что нет духовности в расцветшей розе, которая — вся — состоит из живых клеток. В каждой клетке – жизнь, в каждой – душа».
«Выбирая между Богом и раем, русский человек выберет Бога».
«Музыка напоминает несказанные глаголы. Живопись открывает язык пространства».
«Земледелец, не связанный с мистикой земли и неба, вырождается в машину, сельскохозяйственную машину. Даже язычество очеловечивало бы их. А ведь были когда-то «хрестьяне».
«Духовный человек должен вспоминать все, что с ним происходило, установить непрерывность, неразрывность сознания».
«Мир есть поэма материи, которую пишет Бог. Единственной, истинной реальностью является сознание. Единственной подлинной реальностью является человек – самосознание, личность, сам в себе и для себя. Он осуществляет миротворение, создаёт свою действительность. Образ этого – творчество, произведение искусства и ремесла, земледелие, садоводство и мореплавание».
«Попытка коммунистов превратить Я в Мы была регрессом – возвращением к пещерному сознанию».
«Свидетель — тот, кто рассказывает о своём опыте, о том, что он пережил сам. Всякий иной занимается распространением слухов».
«Смешно сравнивать себя с Богом. «Иная слава звёздам, иная светилам». Но надо правильно и чётко понимать свою человеческую задачу».
«Приятно сознавать, что мир – это старый корабль, и ведёт его прежний Капитан. — Тот, Который его и построил. Мы зачислены в экипаж – сменный, потому что люди умирают и рождаются. И опошлить, снизить, профанировать этот страшный, таинственный, странный, как деревянная лестница, как чердак и дедушкин сундук, мир – очень и очень трудно. Царь Давид стоит на страже».
«Конца нет, не бывает. И смерть — это не конец — ни для самого умершего, ни для его близких. Жизнь продолжается. Мы никогда не можем подвести итог, черту».
«Когда в мир проникло зло, включилось время. И этот хронометр будет остановлен в конце времён».
«Я думал о своём народе и о том, что евреи в нем, как золотые нити, в граните, было это в храме, где было тихо, тепло и служили панихиду».
«Бог – Творец создал морскую звезду, снежинку и цветок сирени. Он создал птиц, способных летать и петь. Он сотворил человека, способного творить».
«В раю не было творчества. И мечта о рае и золотом веке по мне сродни инфантильному желанию вернуться в чрево матери».
«Страшный, забавный, поучительный сюжет – жизнь всякого человека. Он творит её в соавторстве с Богом, выбирая из спектра вероятностей один луч».
«Бесы – фауна ада. Ад и рай – ландшафты. Духовные ландшафты. Ангелы – фауна рая».
«Эмиграция даёт метафизический выход – подобно монашеству, предательству и самоубийству. Подобно безумию. Это все уход из жизни, из этой жизни. В сущности – в небытие (для этой жизни). В инобытие».
«Большевики должны уйти. Они должны предстать перед судом народа. Вот только народа, которого уже не осталось.
Нужен международный суд типа нюрнбергского. Я предлагаю провести его в Тамбове.
Их покаяние – ложь, лицемерие, тактический приём, финт или блеф».
«Бог вменил нам ум, дух, который есть движение, деятельность, действие. Его нормальное состояние – рост, как и всего живого. Когда кончается рост, начинается распад. Это верно и для жизни духа.
Бог не меняется – неизменно Его свойство: рост».
«Мы не можем выбросить проявления зла за пределы мира, ибо мир пределов не имеет. Надо найти им соответствующее место».
«Душа обязана трудиться. Как самолёт — лететь вперёд, чтобы не упасть».
Автору посчастливилось лично знать и отца Александра Меня, и отца Сергия Желудкова, отец Александр Мень был духовным отцом автора, он его и крестил, отец Сергий Желудков помогал автору овладеть искусством церковного пения.
Читать дальше