Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

Шарлотта попыталась покопаться в памяти и придумать какую-нибудь тему для разговора, который она смогла бы поддержать: лучше бы и не пыталась. Продолжая разговор о директорах колледжей, их женах и прочих высокопоставленных чиновниках университета, Вэнс вспомнил президента ассоциации «Деки», именуемой в народе «Доской». С точки зрения Вэнса говорить с этим человеком можно было только при наличии поблизости «детектора дерьма». Вот тут-то и подала голос Шарлотта:

– На самом деле такая штуковина уже существует, этот прибор используют в нейрофизиологии. Нужно прикрепить… точно не знаю, примерно дюжину электродов к голове человека, а потом задавать вопросы. На большой монитор проецируется изображение его мозга, и различные участки начинают светиться не так, как остальные, если человек говорит неправду. От обычного детектора лжи этот прибор отличается тем, что реагирует не на эмоциональное и нервное состояние, а непосредственно на изменения, происходящие в мозгу, то есть физически фиксирует ту мысль, которую сам человек не формулирует для себя как ложь. Этот прибор называется импульсный электротемический зонд-регистратор генетически определенных…

К этому моменту Шарлотта уже увидела унылое, демонстративно скучающее выражение на лицах всех своих слушателей. Ее голос дрогнул, и она сбивчиво договорила:

– Я понимаю, это название очень длинное, но оно сокращается… – Тут девушка попыталась улыбнуться, чтобы дать понять, что и сама видит неуклюжесть своей попытки влезть в разговор, достойной самого настоящего «ботаника».

Вэнс отреагировал на предложение поговорить о нейрофизиологии исчерпывающе кратко:

– М-м-м-да. – Затем, обернувшись к Джулиану, он снова обратился к предыдущей теме: – Ну вот, подхожу я, значит, вчера к этому пирожку с дерьмом и спрашиваю…

В очередной раз Шарлотта была унижена и растоптана.

Шоссе сделало широкую петлю, машина, следуя по асфальтовому полотну, взлетела на высокую эстакаду, и… вот он – Потомак… а на противоположном берегу – Вашингтон… Столица! В голове замелькали такие недавние и в то же время словно всплывшие из другой жизни воспоминания: вот она, Шарлотта Симмонс из округа Аллегани, штат Северная Каролина, едет в Вашингтон на вручение президентских стипендий – ее пригласили в числе ста лучших выпускников средних школ того года, отобранных по всей стране. Ей предстоит быть награжденной, встретиться с президентом, подтвердить то, что она, Шарлотта Симмонс, знает уже давно: ей, выросшей в долине за далекими горами, предстоит вершить великие дела. Столица США! Шарлотта тогда упросила мисс Пеннингтон провезти ее вокруг Мемориала Линкольна не то четыре, не то пять раз – так хотелось ей получше рассмотреть статую Линкольна, созданную Дэниэлом Честером Френчем, которая просто потрясла девушку, когда она смотрела снизу вверх на гигантскую фигуру в кресле. Никакие фильмы, никакие фотографии не смогли в полной мере подготовить ее к этой встрече. Как же сильно билось у нее тогда сердце. Какие возвышенные мысли метались в голове. И вот теперь Шарлотта въезжает в этот великий город в бледно-серых сумерках, в машине, за рулем которой сидит парень по имени Хойт Торп, а в салоне – четверо саркастически настроенных, бесконечно ржущих и сквернословящих, абсолютно чужих ей людей, которым не просто нет до нее никакого дела, – и это бы еще полбеды, – но которых явно раздражает и даже бесит само ее присутствие. Как и тогда, в прошлый раз, сердце Шарлотты сжимается, дыхание перехватывает, но причиной тому не возвышенные чувства, а беспокойство, тревога и даже страх.

Движение на мосту через Потомак было плотным, и когда до Мемориала Линкольна оставалось всего ярдов двести, впереди по всей ширине дороги вспыхнула уходящая к горизонту целая галактика красных огней стоп-сигналов. Машины остановились. Шарлотта вдруг ощутила почти непреодолимое желание выскочить из «субурбана» – просто взять, открыть дверцу и, не говоря ни слова, лишь слегка махнув на прощанье рукой, сделать два шага – первый на подножку, второй – на асфальт, – и скрыться за ближайшими автомобилями. На принятие решения у нее было… сколько? полминуты? двадцать секунд? – прежде чем машины снова тронутся. Но у нее в кармане всего двадцать долларов. Как возвращаться назад? Ничего тут не придумаешь! А вот и Мемориал Линкольна! «Брось ты этих презирающих тебя снобов! Иди туда, присядь на ступеньки у ног этого великого человека, почувствуй запечатленные в мраморе честь и чистоту помыслов! Давай, вперед! Все остальное решится как-нибудь само!» Да, сейчас… вот только как она вернется обратно в Малый двор и скажет, что сама, своими руками погубила то, к чему они с девчонками так долго стремились вместе, поддерживая друг друга?…