Алессандро Пиперно - Ошибка Лео Понтекорво

Лео оделся и спустился в гостиную, испытывая одновременно разочарование и облегчение. В поведении Камиллы ничего не изменилось. Она, одетая, как всегда, в свои блеклые тряпки, лежала на диване перед камином и болтала голыми ногами. Ее пятки слегка покраснели от близости к огню, который перестал потрескивать. Камилла подняла голову от книжки и на мгновение задержала на нем взгляд своих огромных глазищ, но потом сразу же вернулась к чтению. Она притащила с собой все эти книжонки про маленьких принцев, молодых будд, чаек Джонатанов, которые портят вкус читающих подростков. Столик рядом с диваном был просто завален всей этой литературной дешевкой.

Камилла, казалось, нисколько не удивилась, увидев перед собой Лео. Более того, она не предпринимала никаких попыток общения. Это означало, что ее не интересовал ответ. Или ей было достаточно заставить взрослого человека поволноваться? Что это было — шутка? Она хотела испытать его, разыграть? Все было возможно. И скорее всего, ничего бы не случилось, если бы он в свою очередь не решил поиграться.

Когда Лео спрашивает себя, зачем он это сделал, кто заставил его ввязаться в эту игру, он не находит подходящего ответа. Только ряд спутанных туманных ретроспективных объяснений. Он это сделал, потому что ему было скучно. А может быть, потому что он не обнаружил в первом письме Камиллы того, что ожидал. Из-за поражения. Неужели это маленькое разочарование разбудило в нем игривый дух, который он держал в узде десятки лет благодаря толпам молодых женщин у его ног? Тем не менее этой ненормальной девчонке, бог знает как, удалось добиться того, чего до нее не удавалось никому.

Но Лео знает, что вопрошать себя, как ей это удалось, столь же бессмысленно, как спрашивать, почему люди заболевают раком. В природе все подчиняется извращенной логике воспаления. Не только клетки твоей простаты или ободочной кишки внезапно, без предупреждения, воспаляются. Ты сам воспаляешься.

И прежде чем броситься в огонь, наш осторожный Лео снова решил испытать судьбу. Именно поэтому на утро пятого дня, перед тем как отправиться с сыновьями на лыжную трассу, он бросил в тот же ящик с нижним бельем ответное письмо, не менее краткое и не менее бессмысленное писульки Камиллы.

Игра. Всего лишь игра. Маленькая шутка в ответ на другую шутку: посмотрим, насколько ты ловкая и пронырливая, чтобы второй раз незаметно пробраться в мою спальню, и хватит ли у тебя смекалки сообразить, где я спрятал письмо. Подобные мысли развлекли Лео. Правда, потом все утро он мучился в страхе, что Рахиль перехватит послание. Это кончилось бы дурно. Какие бы он смог придумать оправдания? Как объяснить жене, что он спрятал в белье письмо, адресованное девушке его сына? Увы, некоторые вещи нельзя оправдать.

Хорошо, в этом письме нет ничего неприличного. Пусть Рахиль откроет его и увидит, что там нет ничего такого. Но сам факт того, что он написал его, что у него возникло желание написать его, а потом спрятать… одно это делает из тебя мужчину со странными и болезненными фантазиями. Так, лыжная прогулка Лео в утро пятого дня превратилась в кошмар. И это было особенно обидно, учитывая, что выдался прекрасный день: чистый свежий снег скрипел под лыжами, светило солнце, а небо отливало кобальтовой синевой.

А Лео не смог даже насладиться омлетом с ростбифом. Ему не терпелось вернуться домой и увидеть, что сталось с письмом. Проверить, на месте ли оно. Он клялся, что если найдет это чертово письмо на месте, то сожжет его вместе со всей этой глупой историей, в которую он позволил себя втянуть.

Лео чуть не сломал себе ногу, спускаясь с горы, подражая ребятам и забыв о том, что мужчина его комплекции может развить действительно опасную скорость. И все из-за нетерпения узнать, нашел ли кто-нибудь письмо (Рахиль или Камилла) или оно все еще в ящичке.

А как он несся на машине по ледяной дороге, к тому же Лео не переодел даже мокрые носки. Только припарковав машину, он снова постарался принять пристойный вид. Он вытащил из багажника кроссовки, надел их и с замирающим сердцем вошел в дом. Тишина и беспорядок в доме произвели на него ужасное впечатление. Куда ушли эти двое? Впервые он не застал их на месте. Куда они провалились? И почему в доме такой бардак? Лео побежал в комнату. Он открыл ящик. Конверта не было. Кто-то забрал его.

Когда эти двое вернулись (женщина и девочка, которых из-за хрупкого сложения и заговорщицкого вида можно было принять за мать и дочь или, по крайней мере, за тетю и племянницу), их поведение положило конец двум самым мучительным часам жизни Лео. Достаточно было посмотреть на них, таких вдохновленных, усталых и веселых, чтобы понять следующее: кто бы из них обеих ни нашел письмо, ему нечего было волноваться. Однако после стольких волнений он не мог не наброситься на них для разрядки: