Яков Шехтер - Любовь на острове чертей (сборник)

— О, господин пророк, — умоляюще произнесла она, протягивая к Илье руки. — Спасите моего мужа!

— А что с ним? — спросил Илья, покрываясь холодным потом. Сейчас с него потребуют доказательств, а он, ха-ха, что он может предъявить, кроме изрядной порции нахальства?

— Полгода назад он упал с трактора и повредил колено. Теперь правая нога не сгибается, Врачи назначили физиотерапию, но предупредили, что шансы на успех невелики. Помогите, прошу вас господин пророк, без мужа хозяйство придет в упадок, а у нас столько долгов, столько долгов…

Женщина горестно вздохнула и устремила на Илью умоляющий взгляд.

— Так-так-так, — лихорадочно заметались его мысли. — Что придумать, что придумать? Можно, конечно, наложить руки и пообещать выздоровление через два дня. А можно, — он даже выпрямился, пораженный проблеском мысли, яркой, словно выстрел.

— Есть у тебя тяжелый железный предмет с деревянной ручкой? — спросил он женщину.

— Есть! — ответила та после нескольких секунд размышления.

— Принеси.

Женщина бросилась из комнаты и быстро принесла большой молоток для отбивки мяса. На деревянную рукоятку была насажена устрашающего вида головка с выпуклыми квадратными зубьями.

— Отлично! — воскликнул Илья. — Зажги газ и раскали хорошенько головку молотка.

Женщина удивленно посмотрела на Илью.

— Раскали хорошенько, — повторил он решительным тоном. — И приведи сюда мужа.

Женщина поспешила выполнить приказание. Скоро из приоткрытой двери — видимо ведущей на кухню — стал доноситься запах нагретого металла, а в комнату на инвалидной коляске въехал крепкий мужчина лет пятидесяти, в криво и явно наспех нахлобученной шляпе.

— Это мой муж, Габриель, — женщина встала позади кресла и опустила руки на его спинку.

— Сей-час, — медленно и строго произнес Илья. — Сей-час я приж-гу твое ко-ле-но. И все прой-дет.

Он вовсе не собирался прикасаться железом к ноге, а поднести раскаленную головку как можно ближе и тут же убрать молоток. Попугать немного больного, чтобы произвести эффект. А дальше… А дальше попросить подкинуть его к ближайшей остановке. Пророки не ездят на автобусах? А пусть думают, что хотят.

Но вышло еще лучше. Когда Илья, сжимая в руке молоток, подошел к лежащему на диване Габриелю, тот закрыл глаза и отвернулся. Его руки, сжимавшие закатанную штанину, дрожали, а на восковом от бледности лбу проступили бисеринки пота.

— Излечись! — воскликнул Илья и стал приближать головку молотка к колену. Он увидел, как Габриель открыл глаза и, скосив их, с ужасом следил за раскаленным железом. До колена оставалось сантиметров десять, как Габриель вскрикнул и, пытаясь отодвинуть ногу, резко выпрямил ее.

— Получилось, — вскричала женщина! — Слава пророку, получилось.

Илья, не веря своим глазам, смотрел на прямую ногу Габриеля.

— Согни ее, — приказал он, отодвигая подальше молоток.

Габриель послушно согнул ногу в клене.

— А теперь разогни.

Морщась и явно преодолевая боль, Габриель выполнил и это приказание.

— Исцелен! — вскричала женщина. — Исцелен, исцелен, исцелен!

Несколько минут она на все лады славила пророка. Слова лились из ее рта нескончаемым потоком, остановить женщину, а тем более попросить подкинуть до ближайшей автобусной остановки казалось невозможным.

«Надо дать ей прийти в себя, — решил Илья. — Полчаса, час и волнение уляжется. Я это у Тамары сто раз видел».

Он отвернулся от женщины, пересек комнату, положил молоток на каменный подоконник, уселся в кресло и опустил голову на грудь, всем своим видом выказывая озабоченность.

— Что случилось, господин мой? — женщина сразу поняла намек.

— Я очень устал, — ответил Илья. — Лечение отняло много душевных сил. Мне необходим отдых.

— Позвольте пригласить вас в комнату старшего сына, — ответила женщина. — Он сейчас за границей, так что комната пустует. Вы можете оставаться в ней сколько пожелаете.

— Вот еще не хватало, — подумал Илья.

Войдя в комнату, он первым делом отыскал дверь в туалет, заперся в нем и долго, с наслаждением освобождался от ненужного груза. Потом мылся, воспользовавшись стоящим на полочке шампунем. Вытершись большим мохнатым полотенцем из ванного шкафчика, он почувствовал себя совсем свежим.

Илья оделся, подошел к двери и прислушался. Снизу доносился возбужденный голос женщины.

«Еще не успокоилась. Подождем».

Он сел в кресло и решил ровно через полчаса спуститься вниз. Когда Илья открыл глаза, за окнами стояла глубокая ночь. Прохладный воздух наполнял комнату. В нем ощущалось сосновое дыхание близкого леса, каменный запах нагретых за день валунов, бархатные ароматы цветов в палисаднике. Бледно-лимонная луна тонко освещала высокое черное небо.