Камен Калчев - Новые встречи

— Все было бы в порядке, если бы не этот, как его… Борис Желев. Он болтлив и мнителен… Кто знает, что ему может взбрести в голову… Видал, откуда он выскочил? Из кустов каких-то… Что он там делал? Ты не заметил? Хорошо еще, если один был… Не следовало его обманывать. Этим мы только показали, что у нас совесть не чиста… Зря я тебя послушал… А что он тебе говорил? Говорил или нет?

Беглишки привстал и прислушался. Страховой агент спал. Нос его издавал тонкий и протяжный свист, будто ветер свистел в трубе.

— Дурак! — простонал Аспарух и повернулся спиной к своему гостю.

Под утро Беглишки уснул. Когда он проснулся, Мантажиев сидел у окна и листал книжку, которую вытянул у Аспаруха из-под подушки. В книжке много мест было подчеркнуто синим и красным карандашом. Монтажиев редко обращался к книгам, но подчеркнутые места пробудили в нем любопытство, он жадно прочитывал их, будто в руки к нему попало чужое любовное письмо. И с ухмылкой облизывал губы, словно они были сладкие.

«Необходимо учитывать, что существует два способа борьбы: с помощью закона и с помощью силы. Первый свойствен человеку, второй — животному. Но поскольку во многих случаях одного только первого способа бывает недостаточно, обстоятельства вынуждают прибегать ко второму. Поэтому князь должен уметь пользоваться как человеческими, так и животными инстинктами… Образцом для него должна служить лисица. Лев легко попадает в западню, а лисица бессильна перед волком. У лисицы князь научится учуивать западню, а у льва — не бояться волков».

Облизав губы, страховой агент перелистнул страницу. Синей зигзагообразной линией было отмечено: «Люди так глупы и так поглощены повседневными своими нуждами, что тот, кто хочет пуститься на обман, всегда найдет кого обмануть».

Мантажиев усмехнулся, он развеселился еще больше, прочитав подчеркнутое красным: «Выгодно, впрочем, подобно Бруту, прикидываться безумцем. Ты должен одобрять, говорить, видеть и делать многое такое, что противно твоей натуре, с единственной целью — понравиться князю».

Страховой агент не мог понять, кто такой этот князь и этот персонаж, которого в книге столь заботливо наставляли, как следует поступать, чтоб сохранить за собой власть. «Бывает, — подумал агент, — что и из книги можно узнать полезные вещи». Он перевернул еще страницу и, оглянувшись, перехватил взгляд Аспаруха. Глаза его, запавшие и словно бы пустые, были так страшны, что Мантажиев невольно сунул книгу обратно под подушку.

Аспарух все глядел на него, не произнося ни слова.

— Люблю читать книги с подчеркнутыми местами, — заговорил Мантажиев. — Все равно что беседуешь с тем, кто читал эту книгу до тебя. Узнаешь его мысли и настроения. Если заделаюсь следователем, стану изучать психологию преступников только таким способом. И никогда не ошибусь.

— Спасибо за комплимент.

Аспарух проворно отбросил одеяло и ступил своими жилистыми ногами прямо на голый пол.

Комнату заливал солнечный свет, и мухи давно уже вились вокруг шкафчика, где хранились банки с вареньем и медом.

— Ну как, позавтракаем? — спросил Аспарух, натягивая штаны. — Если хочешь чаю, включи плитку. Я пить не буду.

— Предпочитаю съесть холодный арбуз, глупо наливаться чаем в такую жару, — ответил Мантажиев, взглянув на часы. — Не опоздаешь на работу?

— На работу я могу приходить, когда захочу. В общежитии никто с меня спрашивать не станет, разве только директорше что-нибудь понадобится.

— Директорше?

— Да, случается. Попадет ей шлея под хвост, ну и давай названивать по телефону… Опасная баба.

— В каком смысле?

— Не в том, какой ты имеешь в виду. За короткий срок сумела без всякой шумихи создать рабочие дружины… А ты со своими листовками носишься… Восстание…

«Христос воскресе!» Дорогой юноша, мы с тобой слишком увлекаемся!

Склонившись над умывальником, он плескал водой в лицо, поливая себе из кувшина, потому что по утрам вода из крана не текла. Это давало повод ругать Викторию, которая, купаясь там у себя внизу, расходовала всю воду. Но сейчас ему было не до Виктории. Иные мысли и заботы одолевали его, отравляя жизнь.

Освежившись, он надел легкий летний пиджак, белую фуражку и открыл дверь.

— Пошли… Где-нибудь по пути купишь себе арбуз на завтрак.

И, уже спускаясь по лестнице, добавил:

— Нам следует расстаться… Неудобно слишком часто появляться в городе вдвоем.

Мантажиев хлопнул его по плечу и громко расхохотался.