Тони Дювер - Околоток

На это Рождество родители Сэма почувствовали себя такими измученными, обокраденными, одинокими и ненужными, что решили завести нового ребенка, который, возможно, от них не сбежит.

Ну а Сэм тем же вечером снял роскошные апартаменты в дорогом отеле, купил елку, игрушки, сладости, шоколад и не забыл о шампанском для своего двойника. Затем, когда наступила ночь, он запер дверь на засов, сказал: «Ух!» и снова стал Сэмом-маленьким.

В тот вечер он впервые полюбил Рождество.

По мотивам «Тысячи и одной ночи»

Жил да был король, величайший король, король по профессии, и звали его Великолепный Кол. Он правил со славой седьмым островом седьмого моря, и многочисленные подданные говорили о нем:

- У нас есть король, величайший король, король по профессии, и он правит во славе!

Однажды этот король устал от любви и женился на женщине. И произвел он на свет сына. И ребенок был таким красивым, светлым и нежным, что назвали его Лунным Светом.

Долго ли коротко ли - принцу Лунному Свету исполнилось пятнадцать лет: и красота его, перестав быть бесконечной, превратилась в оазис. И вдруг ощутил он муки желания.

«Как странно, - подумал король-отец. - Но посмотрим, что ему поможет».

Гарем короля насчитывал триста шестьдесят мальчиков - по одному на каждое утро, триста шестьдесят подростков - по одному на каждый полдень и триста шестьдесят молодых людей - по одному на каждый вечер. (В той древности годы были не такими длинными, как сейчас.)

Король привел сына в гарем, слуги склонились перед подростком и молвили:

- Добро пожаловать, о Велоликий!

Ибо таково было прозвище, которое народ, восхищенный его красотой, дал принцу Лунному Свету.

И вот принц совокупился сначала с тремястами шестьюдесятью мальчишками, а затем сказал:

- О ребенок, похожий на арбуз, который писает, пока его порывисто буравят!

Затем принц совокупился с тремястами шестьюдесятью подростками и сказал:

- О бабушка-овца в солнечных лучах, о тысячи овец, о старушки, о перечницы!

Затем он совокупился с тремястами шестьюдесятью молодыми людьми с большими членами и сказал:

- О осел, на тебе ли восседает принц? О принц, на тебе ли восседает осел?

И снова впал принц в уныние, а король заохал:

- Еще не успев как следует расцвести, сын мой, ты занимался любовью наравне с нами. Почему же теперь ты испытываешь муки желания?

- Просто мне больше ничего не хочется, - объяснил Лунный Свет.

Король предлагал ему мартышек, кроликов, фиги, рыб, легкие, слойки, ящерицу, лягушку, газель, королеву, короля, собаку, горшок с нечистотами, сахарную голову, шербет, тарелку риса со сливками и корицей, саблю, клизму, череп, горькую тыкву, зеркало, кол.

Но Лунный Свет с грустью отказывался и лишь качал головой: его любовь к невесть чему была безутешна.

Принц чахнул на глазах. Изысканные кушанья, рифмованные стихи, даже танцы оставляли его равнодушным. Он ненавидел день и ночь, рассвет и сумерки, пустыню и озерную зыбь, полдень и затмения. Он перестал мыться и расчесываться, ходил в рваной одежде.

Видя все это, народ роптал:

- Лунный Свет больше не похож на луну в четырнадцатый день! Он не похож даже на луну в двадцать девятый день! Его лицо высохло, будто куриные лапки ведьмы Чирейщицы - будь она проклята!

Отчаявшийся король приказал разгласить по всему королевству, что всякий, кто найдет лекарство от уныния принца, получит драхму, а всякий, кто не найдет его, будет посажен на кол!

Это известие привело обитателей седьмого острова в растерянность.

Но у юного Лунного Света была добрая душа, и он подумал, что если король казнит всех своих подданных, королевство потеряет всякую цену, когда он сам его унаследует. Поэтому принц сделал вид, что развеселился и даже выздоровел, пока все подданные являлись ко дворцу и предлагали забавы или грубые шутки собственного сочинения. Так было роздано множество драхм, а кол остался сухим.

Но по ночам принц заливал свою шелковую постель слезами, а лицо его становилось желтым, точно влагалище отвергнутой верблюдицы!

Король только диву давался:

- Как так! Все мои подданные сумели тебя развлечь, а лицо у тебя желтое, точно влагалище отвергнутой верблюдицы!

- Это так, - ловко возражал Лунный Свет, - но уверяю тебя, государь мой отец, без них я давно бы умер!

- Ну что ж, - сказал наконец король, - сходи прогуляйся на рынок!

Когда ни мудрость, ни деньги, ни кол не помогали разрешить проблему, монарх прибегал к этому последнему средству.