Кармен Посадас - Добрые слуги дьявола

Благодаря добрососедским отношениям у Мартина довольно часто появлялась возможность подработать, чтобы кое-как перебиваться в периоды между звонками из модельного агентства, куда он поступил, приехав в Мадрид несколько месяцев назад. Предложения были ничтожными, потому что тридцатичетырехлетний бог не может соперничать с целым легионом восемнадцатилетних смертных, какой бы небесной красотой он ни обладал. К тому же, как сказал Мартину однажды один человек, оказавшийся нечувствительным к его обаянию (это случилось как раз в этом баре, за бокалом виски в половине восьмого): «А ты что думал, блондинчик, что ты здесь всех покоришь своей красотой? Испанцы теперь не низенькие и не бровастые, как раньше. Теперь у нас все парни ростом метр девяносто и похожи на голливудских звезд, ты что, не видишь?»

Мартину Обесу нравились праздные разговоры со случайными знакомыми — приезжими, иностранцами (они наводняли эту часть Мадрида, пограничную с Растро) и постоянными жителями города — коренными мадридцами, сенегальцами, марокканцами, китайцами, потомками экстремадурцев во втором поколении, индийцами, хорватами и такими же, как он сам, латиноамериканцами. Однако Мартин изливал душу случайным знакомым лишь потому, что, хотя он уже несколько месяцев жил в сырой мансарде на улице Ампаро, друзей у него еще не было и он продолжал оказывать соседям мелкие услуги, чтобы те приняли его за своего, в особенности мужчины. С раннего возраста (хотя его сестра была убеждена в обратном) Мартин Обес знал, что, добившись расположения, необходимо еще быть принятым обществом, но в этом случае красота уже не помощник, потому что она помогает открывать, главным образом, не двери, а окна.

Так обстояли дела. И вот однажды, когда Мартин занимался починкой стиральной машины доньи Тереситы, в доме и парикмахерской которой (как и у ее подруг) в последнее время стал орудовать какой-то полтергейст, выводивший из строя всю бытовую технику, ему позвонили из агентства. Мартин всегда держал телефон под рукой, в кармане брюк — скорее на всякий случай, чем из реальной необходимости, но в тот самый момент, когда раздался звонок, стиральная машина доньи Тереситы затряслась в таких невиданных конвульсиях, словно ее кто-то нарочно вывел из строя. Лишь несколько позднее, за вечерней чашкой кофе, Мартин прослушал на автоответчике сообщение Пепы, секретарши из модельного агентства. Какую-то крутую, по ее словам, фирму заинтересовала его фотография, и ему предлагали работу. Да, да, именно так: его приглашали не на какие-то там пробы, а сразу на собеседование с хозяйками фирмы. «Можешь даже не волноваться, они хотят тебя, и только тебя, потому что, — Пепа особенно выделила эти слова, — похоже, ты просто создан для этой роли. Так что записывай, красавчик: «Гуадиана Феникс филмз», улица Ареналь, дом тринадцать, вторая дверь налево, в двенадцать тридцать, спросишь Карину или Роберту. У тебя все получится, не сомневайся. Целую».

Мартин Обес взглянул на барную стойку, где обычно сидели, как озорные дети на заборе, его воспоминания, и увидел, что все они болтают своими ножками.

— У дьявола должна быть внешность ангела, — сказала Карина и оценивающе потрогала бицепсы стоявшего перед ней Мартина. В этот момент ему даже без помощи музыкального автомата вспомнилась сценка из детства: гаучо с травинкой в зубах и мудрым, скучающим взглядом осматривает корову, заглядывая ей в уши, ощупывая ноги, круп, копыта и залезая бесстрастными пальцами хирурга в промежность животного.

— Смотри, что я сейчас сделаю, Ро, — сказала одна из девиц, и Мартин инстинктивно напряг все мускулы.

К счастью, инспектирующая рука скользнула мимо, погладила его по торсу и поднялась к голове, чтобы потрепать его по волосам, как ребенка. Потом она снова быстро скользнула вниз, но опустилась уже не на Мартина, а на плечо другой девицы.

— Если мы покрасим ему волосы и брови в иссиня-черный цвет — он будет просто неотразим, а длина до плеч — как раз то, что нужно, — сказала одна из них, и другая с ней согласилась.

— После того фильма, где мы работали вместе, Ро, я не видела никого так похожего на Люцифера, как этот парень.

— Это верно, Кар.

— Ты гениальна, Ро.

— И ты, Кар.

Немного успокоившись, Мартин решил присмотреться к окружающей обстановке и оценивавшим его девицам. Они были абсолютно одинаковые. Точнее, казались таковыми, повторяя друг друга с симметричностью неразлучных подруг. На Ро были надеты черные брюки и серая футболка, а на Кар — серые брюки и футболка, вероятно некогда бывшая черной. У обеих волосы были покрашены в рыжий цвет, хотя у Кар — с желтоватым оттенком, а у Ро — нет. Обе курили сигареты без фильтра и с маниакальной частотой отхлебывали воду из пластиковых бутылочек, торчавших из карманов брюк. Даже голоса были похожи, так же как и сюсюкающий тон, которым те разговаривали только друг с другом.