Фелипе Рейес - Размышления о чудовищах

(В этот момент я остановился взглядом на Молекуле, кивавшем из-за барной стойки, возведенной им в боковой части помещения, в защитной тени бюста Ленина, на голову которого он напялил шляпу.

— Чтобы закамуфлировать большевика, — так он сказал.)

— …Фрейд объясняет это сексуальное бесчинство, в которое могут впадать дети, нехваткой душевных плотин в отношении этих преступлений. Эти плотины суть целомудрие, отвращение и мораль, столпы взрослого сознания, интеллектуальной конструкции, основанной на соглашениях и предрассудках. Вы следите за моей мыслью?

(И Молекула снова кивнул.)

— Однако что думал Фрейд о феллации? По его мнению, отвращение к гениталиям противоположного пола связано с истерией, особенно у женщин, так что, если кто-нибудь из вас скажет женщине, что она истеричка, потому что не хочет отсосать у вас, пусть совесть его будет спокойна, ведь он не ошибается в диагнозе, совсем наоборот: это диагноз, за который поручился лично Фрейд.

(В этот момент две женщины встали и демонстративно ушли.)

— Итак, прежде чем продолжить, есть ли у кого-нибудь вопросы?

Хуп поднял руку:

— Я хотел бы, чтоб ты объяснил нам, приятель, теорию Фрейда о бисексуальности, если она у него была.

И Тот, Кто Был стал ворошить бумаги, которые принес с собой.

— Да, а как же. Согласно терминологии Фрейда, существуют амфигенные гомосексуалисты, также называемые психосексуальными гермафродитами, хотя в жизни мы их знаем скорее под именем педиков…

(И так далее.)

Тот, Кто Был вызывал у меня смешанное чувство притяжения и отвращения, хотя процентное соотношение обоих этих ингредиентов менялось день ото дня, с тенденцией к увеличению дозы второго из них. Меня привлекали его фокусы и игры с мышлением, его герменевтические буффонады, его блудное красноречие, но меня отталкивало его метафизическое фанфаронство, его стремление сводить всякий вопрос на почву кабацких шуток, в том числе вопрос о Зигмунде Фрейде. Мне хотелось бы увидеть его ауру, чтобы таким образом получить информацию о его внутренней сущности, отгородившись от удивительных историй, которые он рассказывал нам о себе, и отгородившись от его философских подделок, но аура Того, Кто Был оставалась для меня невидимой, а это у меня часто происходит с аурами: на протяжении всей своей жизни я видел их не более ста, и в большинстве случаев смутно и мимолетно: стремительная цветная галлюцинация, неожиданная вспышка в мозгу, оглушительное мгновение, в которое я ощущал в глазах укол тающей краски. (Или что-то вроде.)

Когда он закончил свою болтовню, мы, старожилы и захватчики, пошли выпить чего-нибудь. У Того, Кто Был продолжал работать мотор, и он безостановочно одаривал нас теориями касаемо различных предметов и даже решил открыть нам свой великий и тайный проект: Металлический Остров.

— Металлический Остров?

Да. Это дело просто объяснить и понять. Посмотрим… Речь шла о том, чтоб занять нефтяную платформу, заброшенную в 1962 году, с тех пор державшуюся на плаву, словно железный призрак, километрах в пятнадцати от португальского берега, примерно на уровне Портимао. По словам Того, Кто Был, уже существовал подобный прецедент: один предприимчивый испанец завладел подобной платформой в Северном море и учредил там княжество, в котором в настоящее время раздаются дворянские титулы и академические звания, водительские удостоверения, дипломатические аккредитивы, паспорта — в общем, все документы, которые обычно выдаются в странах, скажем так, нормальных, хотя и с довольно выраженным оттенком фарса, само собой. Это может сразу же показаться детской фантазией: создание игрушечной страны с мифической территорией, где можно играть в своевольное распоряжение властью или, по крайней мере, бюрократией, но речь шла о фантазии менее сложной: всего лишь о коммерческой стратегии. По словам Того, Кто Был, звонишь в любое посольство этой шутовской страны — а они у шутовского княжества существуют во многих странах, — ведь на платформе в Северном море, само собой, никто не живет — и в свободной форме заявляешь о своем желании:

— Хочу быть послом вашей страны в Норвегии, — например, а они тебе говорят:

— Это стоит… десять тысяч долларов, — и если ты им заплатишь, то ты уже посол шутовского государства в Норвегии, и тебе даже дадут удостоверение на машину, в котором и заключается твоя принадлежность к дипломатическому корпусу этой ржавой, скрипучей, шутовской страны.