Павел Зайцев - Увидеть море

Маленький курортный городок Сант-Пит Бич содрогался от «русских» вечеринок, благо студенты были распиханы по домикам через каждые пятьсот метров.

В семь утра набережные наполнялись юношами и девушками в серо-голубых и серо-зелёных униформах с бледными лицами и ввалившимися глазами. То, что опозданий и прогулов в Америке не терпят, мы узнали сразу.

- Надо тебе купить хорошие крепкие ботинки, — решила Светка, осмотрев мои обваренные, отдавленные лапы после первого дня «дишуошерства». До ближайшего супермаркета «Вол-Март» мы добрались не скоро.

- Тут где-то минут десять по Сент-Пит Бич Драйв, потом направо на Галфпорт Булевард и через минуты три слева будет Уол-Март, — сообщила доброжелательная пожилая пара американцев.

Пропитанные потом и уставшие, как бурлаки после баржи, через два часа мы ввалились в ледяное от кондиционирования чрево супермаркета. Американцы по Америке передвигаются исключительно на автомобилях. Конечно же, и дорогу нам объясняли, исходя из этого.

За девять долларов мне купили отличные строительные ботинки, а Светке розовую маечку с котиками. Ей очень шло.

Вообще, ситуация с балансом сил в нашей влюблённой паре с приездом в Штаты сильно поменялась. Девяносто процентов пятигорского иняза составляли девушки, и такой спортсмен, гитарист и просто весёлый парень, как я, котировался высоко, несмотря на худобу, плохую кожу, большой нос и пустой карман. Девушки заглядывались на меня, укрепляя Светку в правильности сделанного выбора.

Здесь же, в краю пальм, роскошных спортивных автомобилей, накачанных загорелых мужчин и толстых неряшливых женщин, повышенное внимание к сексапильной миниатюрной блондинке из России было почти осязаемым. Увешанные золотом менеджеры в отеле, подтянутые официанты в ресторане и даже клерки в банке при виде Светки расплывались в улыбке и рассыпались в комплиментах, не обращая внимание на моё присутствие. Светка лучилась от удовольствия, а я нервничал и еле сдерживался, чтобы не съездить их по лощёным белозубым физиономиям. Однако формально они держались в рамках приличий и повода не давали, хотя не раз я ловил на себе их взгляды, выражавшие смесь чёрной зависти, удивления и презрения. Кто я был для них? Нищий гастарбайтер с плохой работой и смешным акцентом. «Ты не заслуживаешь такой женщины!» — говорили эти взгляды.

Светка вела себя образцово и сдержано, всем своим видом подчеркивая, что я для неё единственный мужчина, но моё сердце разрывалось от ревности каждый раз, когда я замечал очередной масляный взгляд.

Может быть, с точки зрения американцев, я и был «лузером», но себе как раз я казался вполне преуспевающим молодым человеком. Каждое утро я с радостью вставал и шёл на свою непрестижную работу. Идти было далеко. Минут сорок пешком по удушливой жаре побережья. Однако, что это был за путь! Роскошные особняки, один вычурней другого, оплетённые пальмами и диковинными тропическими растениями с огромными цветами, источающими приторный аромат. Захватывающий вид голубовато-зелёного океанского залива со снующими по белому песку чайками, крабами и пеликанами. Яхты у причалов и небрежно припаркованные у входов «феррари», «бугатти» и «вайперы». Всё так вызывающе кричало богатством, красотой и роскошью, что при одном взгляде на это становилось ясно — только так и должны жить люди: начинать свой день со стакана апельсинового сока на веранде у океана, и заканчивать его сухим мартини на открытии выставки нового модного художника в даунтауне.

И вот он я — шагаю по тихим улочкам этого тропического рая, перешагиваю новенькими ботинками из жёлтой кожи через огромных ящериц и разноцветных бабочек, неторопливо ползающих по раскалённым камням. Я иду навстречу новой интересной жизни, новым возможностям и будущему процветанию. Я иду… и у меня очень болят ноги…

Мозоли от новой обуви образовались моментально. «Пойду босиком!», — решился я, но два шага по прожаренной солнцем брусчатке заставили с воплями отпрыгнуть в траву и вновь напялить проклятые «испанские сапоги». До работы оставалось идти минут тридцать, и опаздывать было нельзя. Помрачнев, я бодрее похромал вперёд. Боль с каждым шагом всё сильнее и сильнее пронзала ноги, лоб покрывала испарина, но я продолжал идти.

«А как же партизаны, которым под ногти иголки загоняли?» — вызвал я специальный образ для укрепления силы духа, к которому я обычно обращался в трудных ситуациях. Помогло не сильно. До ресторана оставалось метров сто, когда я взвыл и рухнул на траву. Ни шагу больше сделать я не мог. На глаза навернулись слёзы. В ботинках мерзко хлюпало. Сорвав их, я обнаружил, что они были наполнены кровью. Раны на ногах выглядели ужасно.