Павел Зайцев - Увидеть море

На тумбочке вздрогнул и дробно загрохотал телефон, поставленный на вибрацию.

- Ээээ… Уосап, браза! — раздался в трубке жизнерадостный рязанский акцент моего брата. — Я типа на Павелецком, куда дальше?

Брат собирался приехать в Москву на заработки, и мы уславливались, что он поживет у меня, пока мы не снимем двухкомнатную квартиру, однако, я совсем забыл, что должен был его встретить.

- Дима, здорово! Сорри, я чо-то проспал, — прохрипел я утренним басом в трубку. — Стой там, я счас через полчаса подъеду! Или выезжай мне навстречу, я на Коломенской живу.

- Да не парься! Просто скажи мне адрес, я сам доберусь, — запротестовал Дима.

Через полчаса брат сидел у меня на кухне и занимал рассказами, отвлекая от дыры с рваными краями, которую проделал в моей душе вчерашний вечер, и которая опять начинала кровоточить.

Мы уже давно помирились с братом, договорившись с ним по телефону, что родная кровь выше обид. Но увидеться получилось только сейчас. За пару лет, что я его не видел, Дима приобрел какую-то крестьянскую внешность и ухватки типичного гастарбайтера. Ловкими точными движениями, он ломал на газете варёную курицу, появившуюся из клетчатой въетнамской «рисовки», в которой родители передали мне свои сельские деликатесы.

Новая моя скатерть была деловито заставлена банками с вареньем, борщевой заправкой, грибами и пластиковыми бутылками с домашним вином.

- Матушка тут винца тебе передала, — хмыкнул Дима, ткнув в бутылки почерневшим от загара и земли пальцем. — Но я что-то решил, что все равно за водчонкой идти. Так что…

Из полиэтиленового пакета появилась литровая бутылка «Парламента».

- Дима, — сказал я, прищурясь, и, рассматривая колыхающуюся в граненом стакане водку на свет. — Почему так получается, что ты всегда приезжаешь исключительно вовремя?

- Стреляли… Хехе, — усмехнулся мой афористичный брат.

Для того чтобы воспроизвести настоящую русскую концептуальную пьянку, нужно собрать вместе двух человек: меня и брата.

В общем, мы быстро напились до нужной кондиции.

- Эээх! — сказал я зычно и стукнул посудиной по столешнице.

Мексиканцы пьют для того, чтобы танцевать ещё веселее, французы пьют для того, чтобы придать изысканности, их и без того изысканной жизни, англичане располагаются со стаканом виски и толстенной сигарой у камина в клубе джентльменов, чтобы полней прочувствовать свою власть над миром, американцы…

…американцев не существует.

Естественно, русская пьянка повергает всех этих пигмеев в суеверный ужас. Смертельно им смотреть, как волосатые мужики, скинув онучи (что это за херня ещё, кстати?), опрокидывают в кадыкастые колодцы стаканЫ гребенеющей водки, которая снилась интуристам только в пидорайских коктейлях водка/мартини (если с лимоном — офигительно идет, кстати!), на приеме у цесарского посла.

Каким-то камланьем, шаманизмом, вандализмом, в конце концов, веет от русского застолья.

Однако, всё гораздо прозаичней и глубже.

Застолье для российского мужика — это библиотека, это политпросвещение, это этикет, это способ самопозиционирования в векторе развития общества.

Пьянка, господа присяжные заседатели, в русской реальности — это культурное явление.

Даже не так. КУЛЬТУРНОЕ ЯВЛЕНИЕ!

Скажу ещё глубже. Вы читали романы Достоевского и Толстого? Вот — это и есть русская пьянка.

До дна самых глубинных вопросов мироздания, хочет добраться пытливая душа этого пионера ноосферы. Он не верит в загробную жизнь, и уж тем более не верит в Общество. Он родился один, он живет один, и он в яростном угаре умрет один, признавая лишь прайд своих родственников, таких же параноиков-единоличников.

Он не знает о «вкладе в общество», не понимает в «либеральных ценностях». Жизнь научила его, что он должен драться до крови, до смерти, до полного самопожертвования, даже если речь идет всего лишь о том, чтоб не уступить свою очередь за пивом.

Вот он какой. Такой простой. (С).

И он не ропщет. Это весь остальной мир реверберирует в порочном тренде, пытаясь изо всех сил найти, моральную платформу для своих яблометаний от барной стойки до платного порноканала.

Нет. Наш воин с точки зрения метафизики неизмеримо выше данайских мудайцев с их дзынь-тупизмом, и гораздо сакральней западных цивилизационеров с их рококо и барокко.

НО!

Если уж он добрался до пьяночки, то тут СТОП! Вынь да полож ИСТИНУ!

Ничего другого ему не надо в этой предопределенной парадигме рюмок, кроме как докопаться до сути. Хоть включай ему тысячу кордебалетов с голыми попами под венком из павлиньих перьев!