Владимир Крупин - Время горящей спички (сборник)

— Надо рассказать о том, как делается мука, как готовится тесто, какая разница между тестом дрожжевым и пресным, как делается тесто слоеное, а как…

— Светлана Сергеевна, — улыбнулся батюшка, — во всем этом вы понимаете больше меня. Я просто благословляю и жду приглашения на чаепитие. А что нужно для занятий, скажите.

Он перекрестил бабушку. А она даже еще и не умела складывать ладони для принятия благословения.

На Рождество Христово, после службы, было представление. Настенька была переодета в волхва, приносила Богомладенцу, как царю, золото. А почему была волхвом? Потому что в воскресной школе мальчиков хватило только на пастухов.

Потом было угощение. Пели все вместе Рождественский тропарь. Бабушка Света его не знала и просто слушала. А когда батюшка благословил праздничный стол и все крестились, то и бабушка Света тоже перекрестилась. И вначале рука ее поднялась с трудом, но зато потом стало так радостно! Да еще и стряпня ее учениц была такая вкусная, такая сладкая, такая ароматная! И она с гордостью говорила гостям:

— С капустной начинкой — это Ниночка. А с изюмом — Верочка. А рыбный пирог — это Анастасия!

А на Пасху Христову бабушка, раба Божия Фотиния, Света, причащалась вместе с Настенькой.

Вот так и сама Настенька, и любовь к ней привели бабушку Свету в Божий храм.

Дедушка и Славик шли по улице. Они шли покупать подарок на день рождения товарищу Славика. И на улице, и на остановке, и около перехода стояли или сидели люди, которые просили милостыню.

— Откуда берутся нищие? Почему их так много? — спросил Славик у дедушки.

— Больше всего от несчастий, — ответил дедушка. — Кто-то попал в тюрьму, вернулся, а уже и жить негде, и работать сил нет. Поневоле протянешь руку. Кто-то болеет, а лекарства дорогие, собирает на них. Есть и такие, что не могут удержаться от выпивки и просят вроде на хлеб, а покупают вино. Есть и нечестные. Пишут плакатик: помогите, мама умирает, сын при смерти, а это неправда. Но ведь есть и настоящие больные. Или: собирают на собачек, а сами собачкам дадут снотворное, те и спят и есть не просят. А проснутся — хозяин пьян и весел.

— Таким не надо подавать?

— Но как ты их различишь, где в самом деле жалеют животных, собирают на корм для них, а где с их помощью собирают деньги для себя, как? — Дедушка вздохнул. — Все равно надо подавать, надо. У меня мама всегда говорила: вели, Господи, подать, не вели, Господи, принять. Тот, который подает милостыню, этим он душу спасает, как говорится, копит богатство на небесах. Бог же все видит. А тот, кто принимает милостыню, тот обязан молиться за того, кто ему подал. И, если не молится, то это для него большой грех.

— Он же моего имени не знает.

— А ты даешь монетку и скажи: помолитесь за раба Божия Вячеслава. Может, когда и за меня попросишь.

В магазине Славик сразу повел дедушку в отдел электронных игр. Придирчиво перебирал плоские разноцветные коробки. Наконец нашел такую игру, которой еще не знал.

— Дедушка, вот эта, да? Интересная!

Дедушка посмотрел на этикетку:

— Так и цена, Славик, интересная.

— Значит, не будем покупать?

Посмотрел дедушка в кошелек, подумал, вздохнул:

— Будем. Ты же сам говорил, что тебе Саша лучший друг?

— Да. Мы с детского сада.

Они купили игру и пошли обратно. Славик шел-шел и сказал:

— Дедуш, а лучше я эту игру себе оставлю, а ему другую подарю, у меня же много. Даже и две отдам, не жалко.

— Ну и внук у меня, — засмеялся дедушка. — Не жалко, потому что наигрался. А эта игра новая. Нет, ты именно ее ему подари. Я, когда увидел, сколько она стоит, тоже денег пожалел. А потом думаю: это и Славику радость, и Саше. Радость больше, чем деньги. Мы шли в магазин, говорили о милостыне. Для нищих она радость, но и для нас тоже радость — помочь человеку. И подарки — это тоже милостыня. Так что если тебе жалко дарить игру, то тем более надо подарить. Значит, подарок хороший. А те игры, которые тебе уже наскучили, унеси в школу и скажи: берите, кому надо.

Славик вздохнул. Поглядел на коробку с игрой, еще раз вздохнул. Вдруг впереди он увидел старика с палочкой. Старик не просил милостыни, но зачем-то же стоял на обочине. Славик подбежал к нему, что-то передал и что-то сказал. Старик улыбнулся, кивнул и Славика погладил по плечу.

— Знаешь, дедушка, что я ему сказал?

— Знаю.

До чего же красива река Лобань! Просто как девочка-подросток играет и поет на перекатах. А то шлепает босиком по зелени травы, по желтизне песка, то по серебру лопухов мать-и-мачехи, а то прячется среди темных елей. Или притворится испуганной и жмется к высокому обрыву. Но вот перестает играть и заботливо поит корни могучего соснового бора.