Надин Бисмют - Без измены нет интриги

— Марсель, ты уже ушел? Это опять я, мама. Совсем забыла: два чудесных яблочных пирога ждут тебя дома в морозилке.

Я положила трубку. И еще некоторое время не выпускала ее из руки, не в силах разжать пальцы. Какая-то заноза сидела во мне, но я никак не могла понять, в чем дело.

Когда пирог Лео хорошенько подрумянился, я вынула его из духовки и поставила остывать. За окном, далеко от нашего дома, край неба заволокли тяжелые тучи. Неужели каких-то несколько часов назад вовсю светило солнце? Молодец я, что почистила яблоки в саду. Лео оставил свою газету на садовом столе, чтобы не унесло ветром, он положил на нее два яблочных огрызка. Я открыла холодильник, достала говяжье жаркое, которое приготовила вчера, — на сегодня вполне хватит. Я не перекладывала его из глиняного горшка, так что просто сняла крышку и сунула в духовку — после пирога я ее не выключила.

Пошел дождь, крупные капли застучали в стекло. «На прогулку сегодня не пойдем», — подумалось мне. Вчера мы тоже не ходили, хотя погода была хорошая. Я сказала Лео, что устала и хочу поберечь силы, потому что на завтра затеяла пироги. «Разрази тебя гром, Ширли, — заворчал он, — как будто в булочной нельзя купить пирог». Я возразила: что ты, это совсем не то, покупные пироги не сравнить с моими, домашними. И вот теперь они готовы, удались, а я почему-то совсем не рада. Ну да, что скрывать, единственный результат всех моих трудов — морозилка, год за годом наполняющаяся вкусной едой, которую некому есть! Вся эта возня с заморозкой, увы, дает пищу только моим собственным надеждам. А для себя только одно на свете я действительно хотела бы заморозить и хранить всю жизнь — моих детей. Разве не так?

Запах жаркого мало-помалу наполнил весь дом, и мне стало еще горше. Сколько раз этот аппетитный аромат распространялся по комнатам? Сотни, тысячи? Пахло всегда одинаково, потому что готовила я по одному и тому же рецепту, ни разу от него не отступив. Почему же сегодня этот запах больше не радует меня, как в ту пору, когда я кричала: «Ужинать! Все готово!»? Джоанна бежала вприпрыжку, и две косички так и плясали вокруг ее головы, Марсель, младший братишка, поспешал следом и пытался подставить сестре ножку, чтобы она его не опередила. «Мама, он толкается!» — жаловалась Джоанна, а Марсель кричал: «Неправда!» «Довольно, дети! — пресекала я потасовку. — Мойте руки и за стол!» Лео входил в кухню последним, интересовался, почему такой крик. «Ничего, Лео, все в порядке. Ужин готов». И, пока все рассаживались на свои места за столом, я доставала из духовки жаркое, неизменно подрумяненное и сочное, от одного вида которого слюнки текли.

Я услышала шаги Лео на лестнице.

— Вкусно пахнет, — потянул он носом, войдя в кухню. — Что у нас сегодня?

Жаркое уже давно стояло в духовке и наверняка вполне разогрелось, можно было подавать, но мне что-то не хотелось есть, и я сказала Лео, что ужин будет готов через полчаса. Он ушел в гостиную, и до меня донеслись приглушенные звуки включенного телевизора. Дождь разошелся вовсю, и ветер бушевал все сильнее; газета Лео улетела, и листки метались над садом, точно вспугнутые серые птицы. Я встала и накрыла на стол.

Прошло минут десять, и вдруг Лео рывком распахнул дверь кухни.

— Горит что-то! — крикнул он, кидаясь к плите.

Батюшки, голова садовая! Как же я сама не почувствовала запаха? Лео открыл духовку, и его тут же окутал густой чад. Он ловко прихватил горшок рукавичками и поставил его на стойку. От мяса остались только скукоженные обугленные комочки на дне; Лео смотрел на них как-то озадаченно. Только теперь я осознала, что случилось: впервые в жизни у меня пригорело жаркое.

— Надо же, какое совпадение, — протянул Лео. — Знаешь, что сейчас передали в новостях по телевизору? Та женщина, ну, я тебе показывал в газете, — так вот, сегодня утром она сунула своего черного младенца в духовку. Сожгла, представляешь?

— В духовку! — ошеломленно повторила я.

— Да-да! В духовку! Ну ладно, выбрось это из головы, а то кошмар приснится.

Я тяжело привалилась к кухонной стойке. Посмотрела в окно и подумала: что же такое случилось с миром, которого я не вижу за деревьями своего сада, если в нем творятся подобные вещи? Неужто женщина и вправду может засунуть своего новорожденного младенца в духовку и закрыть дверцу? Дивны дела твои, Господи! Лео помог мне сесть.

— Будем есть на ужин пирог! — сказал он бодро, видно, хотел поднять мне настроение. — М-м, вкуснотища!

Он сам достал из ящика нож, взял с буфета блюдо с пирогом. Положил нам по куску в тарелки, которые я уже поставила, и направился к холодильнику.