Джон Гришем - Рождество с неудачниками

У входа в «Чипс» никаких корзин и тележек не оказалось — дурной знак. Лютеру и не нужна была корзина, но это означало, что в магазине полно народу. Проходы там узкие, инвентарь размещен самым бестолковым образом. Вне зависимости от того, какие покупки значились в списке, приходилось пересечь это помещение раз десять, чтобы все найти.

Мальчишка с лотком развернул рекламную торговлю рождественскими шоколадками. Вывеска у мясного отдела призывала всех порядочных граждан незамедлительно приобрести рождественскую индейку. Поступили новые вина к Рождеству! И рождественские ветчины и окорока!

Что за дурацкий обычай, думал Лютер. Зачем и почему надо так много есть и пить, отмечая рождение Христа? Фисташки он увидел рядом с хлебом. В этом «Чипс» все не как у людей. Белого шоколада ни в хлебном, ни в кондитерском отделах не оказалось, и Лютер, тихо чертыхаясь, побрел вдоль полок, заваленных разнообразными продуктами. В него врезалась тележка, доверху набитая покупками. Ни извинений, ничего, словно и не заметили. «Пребудет с нами наш Господь, ты веселись и пой», — звучало откуда-то сверху, точно слова эти могли служить Лютеру утешением. Не большим, чем «Грянут холода, тогда придет к нам Новый год». Ага, вот уж спасибо.

И вдруг в двух проходах от себя, в секции, где продавался рис со всего мира, Лютер углядел полку, забитую шоколадом для домашней выпечки. Подошел поближе и — о счастье! — узрел фунтовую плитку «Логана». Еще один шаг, и тут она исчезла с полки, ее молниеносным движением схватила какая-то растрепанная дамочка. Больше белого шоколада «Логан» на полке не было. Все, что угодно: целые горы черного, молочного шоколада в плитках, батончиках и прочее, прочее — только не белый шоколад «Логан» в однофунтовых плитках, к полному своему отчаянию резюмировал Лютер.

И очередь в его кассу, разумеется, двигалась куда медленнее, чем в две другие. Бешеные цены, установленные в «Чипс», вынуждали людей покупать в меньшем количестве, но это ничуть не отражалось на скорости обслуживания в кассах. Там каждую покупку взвешивали, придирчиво осматривали и пробивали цену неприветливые кассирши. Особой любезности от них никто и не требовал, хотя в преддверии Рождества эти дамочки оживали, начинали улыбаться, так и лучились энтузиазмом и даже вспоминали имена постоянных клиентов. То просто был сезон предпраздничного ажиотажа, еще один неприятный и столь ненавистный Лютеру аспект Рождества.

Шесть баксов и пригоршня мелких монет — сдача за фунт фисташек. Лютер оттеснил стремившегося услужить молодого помощника, долю секунды казалось, что он вот-вот ударит паренька за то, что тот положил его драгоценные фисташки в чужой пакет. Лютер сунул упаковку в карман пальто и быстро вышел из магазина.

Возле витрины, которую украшал старый мексиканец с трубкой, собралась кучка зевак. Сейчас он устанавливал в ней маленьких роботов, которым предстояло с трудом пробиваться через сугробы искусственного снега, и это почему-то приводило зевак в полный и ничем не объяснимый восторг. Лютер с трудом протолкнулся к краю тротуара, при этом он шагнул вправо, а не влево. Как и следовало ожидать, левый ботинок тут же дюймов на пять увяз в жидкой снежной кашице. Он снова застыл как вкопанный, сквозь зубы втягивая ледяной воздух и на чем свет кляня старика мексиканца, его роботов, зевак и чертовы фисташки. Потом приподнял ногу, начал стряхивать грязь с манжет брюк, потом отчаялся и просто замер у обочины, а издали из микрофона доносились перезвон колокольчиков и песенка «Санта-Клаус идет к нам в город», и на тротуаре было не протолкнуться от веселых зевак, прохожих и покупателей, но с каждой секундой Лютер все больше ненавидел Рождество.

Ко времени когда он добрался до машины, грязная вода просочилась сквозь носки до самых кончиков пальцев.

— Белого шоколада не было, — прошипел он Норе, усаживаясь за руль.

Жена вытирала глаза.

— Ну, что такое? — осведомился он.

— Только что говорила с Блэр.

— Что? Как это? Она в порядке?

— Она звонила из самолета. Она в порядке. — Нора прикусила губу, пытаясь побороть слезы.

Интересно, подумал Лютер, сколько же это стоит — позвонить домой с высоты тридцати тысяч футов? Ему доводилось видеть в самолетах телефоны. Впрочем, если при тебе кредитная карта... Он сам подарил Блэр кредитку из того разряда, с которой все расходы должны были переадресовываться мамочке с папочкой. Если звонить оттуда с мобильного на мобильный, наверняка обойдется не меньше чем долларов в десять.