Юрий Горюнов - Корабль «дураков»

— До мозга и костей, — заверил он ее. — А вы что надумали?

— Есть мысль, но пока еще не знаю, моя ли эта.

— Мысль? — засмеялся он.

— Нет, возможность. Хотя каждая женщина — актриса, — улыбнулась она.

— Это точно, — согласился он. — Вы можете быть разными в течение короткого времени, при том, что удивительно, даже не планируете менять роли, они сами у вас получаются. За вашими изменениями, вы и сами порой уследить не можете, не представляя, кем окажетесь в следующую минуту.

— Не надо нас так демонизировать.

— Ему до вас далеко.

— А вы опустились, упали?

— Падать легче, чем подниматься. Кто поумней, тот вовремя жмет на тормоза, а если не успеешь, то их просто срывает, и катишься вниз.

— Страшно было?

— Я даже и не заметил, как все произошло. Как-то само собой, словно кино смотрел про себя. Человек быстро привыкает ко всему.

— Неужели вы не можете достать себе хотя бы другую одежду? — окинув его взглядом, спросила она.

— Зачем? Мне в ней комфортно. Я понимаю, что она смущает. А бриться, — он провел рукой по щеке, поглаживая щетину, — каждое утро бриться лень. Каждое утро бреются те, кому надо проснуться и спешить по делам.

— Ну да, а у вас, когда проснулся тогда и утро!

— Верно, — засмеялся Нищий. — Мне спешить некуда, а что касается одежды, то ваша, вас не смущает?

— Красоту нельзя скрывать, — улыбнулась она.

— Это верно, но не точно. Красоту надо прикрывать, иначе весь шарм от поиска фантазии исчезает. Нагота — откровенность, которая быстро надоедает.

— Так что же произошло с вами?

— Глупый был.

— А сейчас поумнели!

— Нет, просто стал более философски смотреть на жизнь, и привык. Я же не всегда был таким.

— Охотно верю, что такими не рождаются.

— Вот — вот. Когда мысли начинают превалировать над поступками, которыми командует разум, в целях достижения чего-либо, то материальное отступает на второй план, и отдаешься мыслям, а не вниманию, как выглядишь. Стиль одежды поменять легче, чем поменять мысли. Но до моего теперешнего состояния был не простой и длинный путь, как-нибудь расскажу.

— Лучше писателю, это он пишет книгу жизни.

— Пусть лучше описывает свою. А вы, каким образом здесь?

— Как и все пытаюсь сбежать от прошлого, — ответила она уклончиво. — Я же, как и вы не была с рождения такой, как сейчас. Еще, будучи юной, я поняла, что привлекаю внимание мужчин. Я и сейчас почти не пользуюсь косметикой, так лицо ретуширую. Все банально — осталась без работы, накопленные средства заканчивались. Родителей у меня уже нет. Новые предложения о работе были, но все с учетом постели, и я решила, что зачем разделять жизнь на две работы, лучше уж сразу. Важно было решить со своей моралью, и я с ней договорилась. Я поставила на карту в игре под названием жизнь — свое тело, и стала чуть-чуть актрисой, а иначе нельзя.

Нас осуждают: общество, власть, церковь, но без нас не могут. Считают нас падшими, а если вдуматься, то в этом мире мы все падшие: на деньги, на власть, признание, но почему то только нас называют падшими. Хотя мы и не скрываем своих пороков в отличие от других. Может быть, так считают, потому что мы падаем в постель? — весело спросила она, и, обрадовавшись своей веселой мысли сама и ответила. — Так мы не падаем, а ложимся, или все-таки потому, что упали в глазах остальных? Последнее ближе к истине, но где она эта истина? Человек так устроен, что хочет получать удовольствие, при этом испытывать блаженство. Мы отдаем больше, чем получаем от других. А падшие Ангелы? Они захотели жить по-своему, не подчиняясь. Все мы падшие здесь, потому, как не хотим жить по непонятным для нас правилам.

Она замолчала. По ее лицу трудно было понять, то ли думает о своем, то ли закончила свой монолог.

— И что послужило принятием решения уехать?

— Усталость. Тело тоже устает, но не это главное. Усталость от людей, их лжи, их мыслей. Мне столько довелось всего услышать, что хватит на несколько жизней.

— Но она одна.

Она поморщилась: — Вероятнее всего, хотя хочется верить, что еще есть возможность в следующей быть иной…Если вы меня осуждаете, то я это переживу.

— Это ваша жизнь, что вас осуждать, — ответил Нищий. — Я не Бог, чтобы осуждать и прощать. Раз мы на Земле, то и справляться со своими делами должны сами, а не просить помощи. Никто, кроме вас самой не скажет вам больше, чем вы сама себе. Все остальное — эмоции. В каждом из нас живет греховность — это природа человеческая и с ней мы боремся всю жизнь.