Жиль Легардинье - Не доверяйте кошкам

Сплю я ужасно. Постоянно просыпаюсь, задавая себе множество вопросов о новой работе. Я прекрасно понимаю, что это серьезно и что принятое решение ко многому обязывает, но при этом продолжаю воспринимать работу в булочной как отпуск. Думаю, лучше пока ничего не говорить родителям. Зато я решила поделиться новостью с Софи, которая отреагировала так же, как, без сомнения, отреагировали бы мои родители:

— Да ты с ума сошла! Стать булочницей! Скажу тебе честно, Жюли, в последнюю нашу встречу ты уже вела себя странно, но это уж слишком! Ты подумала о своей тринадцатой зарплате, отпуске, страховке? Ты будешь вкалывать в Рождество и в остальные праздники, когда все будут отдыхать. И потом, прощай интеллектуальное развитие!

— Ты наверняка права. И все же ты не представляешь, насколько лучше я себя чувствую при мысли, что могу быть полезна людям. Мне больше не придется загонять их в угол, продавая дурацкие услуги, я буду просто предлагать им то, что они любят есть.

Софи, похоже, под впечатлением от моего звонка, но я ей еще не все сказала. Попытаюсь подобраться к новой теме осторожно:

— Что ты делаешь завтра утром, часиков в восемь?

— К чему этот вопрос?

— Просто я хочу взять тебя с собой.

— Куда это? Ни один магазин не открывается так рано.

— Так у тебя нет никаких планов?

— Представь себе, есть! Завтра суббота, и я планирую выспаться. Но что ты там задумала?

— Я решила снова заняться бегом и подумала, что ты могла бы составить мне компанию.

Удивленное молчание на том конце провода взрывается возмущенной тирадой:

— Ты снова собралась бегать, когда лето почти закончилось? И к тому же в восемь часов утра? Такими глупостями занимаются по весне и не на рассвете!

— Солнце встает в шесть двенадцать, я проверяла. И потом, я нашла девчонок, которые делают это регулярно, но мне не хочется идти к ним одной. К тому же тебе это тоже будет полезно…

— Так, резюмируем: ты мне позвонила, чтобы сказать, что станешь булочницей и что я толстая!

— Вовсе нет. Скорее — что у меня большие перемены в жизни и я хочу, чтобы моя лучшая подруга была рядом.

«Жюли Турнель, какая же ты сволочь. Эти слова — чистой воды манипуляция, можно даже сказать, удар ниже пояса».

Чтобы не дать ей времени отреагировать, я добавляю:

— Кстати, Софи, я хочу предложить провести следующий девичник у меня.

Новое молчание в трубке. Мне чудится какой-то шум: возможно, это челюсть Софи упала на паркет.

— Софи?

— Что происходит, Жюли? Ты знаешь, что можешь рассказать мне все.

— Ты о чем?

— О твоей жизни. Что означает весь этот кавардак? Обычно, когда переживают очередное разочарование в любви, меняют шторы в комнате или идут к парикмахеру. Но не посылают свою жизнь ко всем чертям.

— Но я вовсе не посылаю свою жизнь ко всем чертям. Я просто ухожу с работы, которая мне ненавистна, снова собираюсь заняться бегом — надеюсь, вместе с тобой — и приглашаю вас всех к себе на ужин. Это все.

— Здесь наверняка замешан мужчина.

— Если бы он был замешан, я бы пригласила на ужин не нашу веселую банду чокнутых одиночек.

— Жюли, не забывай, что я не Джейд. Я хорошо тебя знаю и готова держать пари, что за всем этим стоит какой-то парень. В последний раз ты сошлась с этим дебилом Дидье и месяцы напролет таскала меня на его убогие концерты. Что на этот раз? Ты положила глаз на марафонца и планируешь его обогнать?

Вот за это я люблю Софи. Как сказал бы Ксавье, у нее есть кое-что под капотом. Почти опускаясь до подлости, я отвечаю:

— Вот пойдешь завтра утром со мной на пробежку, я тебе все расскажу!

— Ах ты, мерзкая шантажистка…

— Спасибо, мне будет очень приятно с тобой повидаться. В семь сорок пять у моего подъезда. Не опаздывай!

— Нет, вы на нее посмотрите…

— Извини, больше говорить не могу. Я тоже тебя обожаю. До завтра!

И я кладу трубку.

Семь сорок четыре. Я крадусь вдоль почтовых ящиков и нажимаю на кнопку домофона. Осторожно приоткрываю дверь, прижавшись к стене, как показывают в фильмах про войну. Софи наверняка поджидает меня где-то здесь и, насколько я ее знаю, готова наброситься на меня с кулаками. Ослепленная утренним светом, я просовываю голову, чтобы осмотреть окрестности. И тут же подпрыгиваю на месте:

— В твоих же интересах рассказать мне все пикантные подробности, иначе убегать тебе придется от меня.

Софи стоит, спокойно прислонившись к стене и принимая солнечные ванны. Мы целуемся.