Томас Эспедаль - Идем! или Искусство ходить пешком

А ты, ты ведь всегда сердилась на меня, мы всегда шли рядом, рука об руку, но мы никогда так и не смогли стать парой, разве не так?

Утро. Я выхожу и захлопываю за собой дверь. Куда же мне идти? Направо или налево? Проще всего дойти до гостиницы, никуда не сворачивая, но я отвергаю простой путь. Я хочу чего-нибудь другого, сложного и нового. Но чего же именно? Я хочу быть один. Я не хочу быть один. Именно об этом я размышляю в пути. Я сворачиваю направо, а не налево, к центру, как обычно. Я двигаюсь в противоположном от города направлении. Денег у меня немного. Я свободен. И мне уже не хватает тебя. Я иду не в том направлении, я могу, конечно, и повернуть, в любой момент вернуться, но я следую дальше. Скольким же я сказал «прощай»?

Голубые небеса, легкие облака, как строчные буквы, как прощальные письма, я пишу: идем.

Самое начало дня, становится тепло, дует легкий ветер, и я резко меняю свои планы. Мне хочется пива. Гостиница откроется через час. Это подходящее место. Уж кому как не мне знать свои привычки. Я не готов к сюрпризам. Я ухожу из города, иду по мосту, по направлению к Бергенхюс, через парк. Светит солнце.

Мне нравится запах свежескошенной травы, и я ощущаю прилив внезапной радости. Порыв ветра, деревья вытянулись в аллею, они следят за тем, чтобы парк сохранял свою форму, чтобы мир отстаивал свою точку зрения. Листва на деревьях меняет свой цвет, скоро осень. Лето уже на исходе, август. Но я не буду писать письмо, я исчезаю в тишине, не сказав ни единого слова, ничего не объясняя, да и что я могу объяснить.

Я люблю тебя.

Каменные ступеньки ведут к крепости, сбоку от стены маленький деревянный мост и тропинка, по ней я спускаюсь к Ню Сандвиксвей. За оградой — две бойцовые собаки, я чувствую, как во мне пробуждаются инстинкты, мне охота броситься к ним и вцепиться им в глотки, этим жутким тварям, генетически заряженным на убийство. Я ощущаю страх. Обоюдная ненависть — моя к ним и их ко мне, а я не выношу тех, кто ненавидит. Но когда я прохожу мимо собак, я в хорошем расположении духа и беспечно насвистываю. Я иду вдоль шоссе, здесь дорога делает довольно крутой поворот, так что я могу обернуться и увидеть город, который собираюсь покинуть.

Поворот. Он как арка соединяет прошлое и будущее.

Я люблю этот поворот.

Он мне хорошо знаком. Сколько раз я здесь бывал…

Но сегодня я здесь словно впервые. Так мне кажется. Возможно, потому, что я уже не вернусь, или потому, что я бодр и бдителен. Сегодня я особенно внимательно вглядываюсь в этот поворот, меня радует каждый пройденный метр, каждый шаг. Этот поворот вроде бы стал моим. Упавший лист, камешек, иссохшая улитка, раздавленная лягушка, маленькие следы. Я на верном пути. Я на пути к чему-то хорошо знакомому и в то же время к чему-то новому. Словно заходишь в дверь, и ты уже в своем доме. Ты следуешь за мной как тень. Мы идем рядом, рука об руку, и расходимся как в море корабли.

Мне не хватает тебя.

Но вот и конец повороту, дорога выпрямляется, она делится надвое, как мощная полноводная река. Я не знаю, чего я хочу, но я иду вверх, а не вниз, сворачиваю направо и выхожу на Амали Скрамсвей.

На этой улице я как-то год прожил у одного философа. Он-то и научил меня прогуливаться. Он приучил меня жить в доме. Мне никогда не нравилось жить в домах, они мне всегда казались чересчур громоздкими и нелепыми. Дом всегда к чему-то обязывает, он чего-то требует, мне сложно соответствовать его притязаниям. Владеть домом — этому еще нужно научиться. Я вроде бы научился, но не хочу, решительно не хочу жить в доме. В этом-то мы и не сошлись, ты ведь любишь жить в больших домах.

— Жить в доме? На это у меня нет времени, — говорю я.

К тому же, дом пугает меня: все эти двери, все эти огромные комнаты, вся эта ненужная мебель, недружелюбные окна. Я вырос в крошечной квартире. Мои родители жили в типичной современной квартире нового образца, потому что всегда были заняты работой. А если они не работали, то отдыхали. Центральное отопление, линолеум, панели и вахтер — все эти удобства способствовали отдыху, избавляли от необходимости думать о том, как жить.

Просто жить. Работать. Отдыхать.

— Я был счастлив в этой квартире, — повторял я.

Но ты хочешь жить в доме. И это разумно. Я бы рубил дрова, топил печь, менял обои, циклевал полы, ремонтировал дверь, менял окна, красил дом.

Я работал в саду. Я передвигал мебель. Дом был огромный, и мы не знали, как с ним справиться. Я не написал ни единой строки за эти годы.