Владимир Ионов - …А родись счастливой

— Подожди, — упредила Люба. — У меня, вроде, где-то были… — Она повернулась к дивану, где лежала в углу её сумка.

Капитан опередил. А вдруг там у неё не то, что надо? Схватил сумочку, вытряхнул содержимое на стол. Начал расталкивать пузырьки, тюбики, щётки и расчёски, записную книжку…

«Господи, а визитки-то где?» — испугалась Люба. Именно на одну из них она решила положиться.

Выпали и они!.. Капитан взял все три, пробежал глазами, две отбросил. Одну оставил в руках. Она узнала карточку Ускова.

— Это кто? — глухо спросил капитан.

— Начальник Главного управления БХСС МВД СССР, генерал лейтенант Усков, — ответила Люба с усмешкой, на какую хватило сил.

— Кто он тебе?

— У нас подано заявление в ЗАГС, а что?

— А что это он тебя в плацкарт сунул? На мягкий денег не хватило у генерала?

— Ничего уже не было в кассах. Я перед самым отходом билет брала. Не веришь, позвони ему.

— Кто сейчас в главке ответит, кроме дежурного?

— На обороте карточки — его домашний телефон. Звони. Или давай, я позвоню.

— С этого Любовь… Как вас там?

— Андреевна.

— С этого, Любовь Андреевна, надо было ещё в вагоне начинать, — сказал капитан и опустился на стул. — Ехали бы сейчас к дому… Или куда вы едете?

— На работу, в телестудию «Волна», — сказала она уже с некоторым вызовом и для верности спросила: — Надеюсь, поможете не опоздать?

— Следущий — Архангельский. Этот мимо пролетит. Разве что вологодский. Но он тоже не рано, — начал перечислять капитан, приходя в себя и удивляясь внутренне, как его надула девка! В другой бы раз, ничего б ему не стоило отпереться — мент ведь всегда прав… А тут — генеральская штучка! Поди докажи, что не лез?

— Может машиной? — предложил он. — С удовольствием подкину, если заведётся. И не удержался: — А могу я надеется, что остальное останется между нами?.. У меня выслуга подходит… А, Любовь Андреевна?

— Ничего не было, капитан! — сказала Люба и провела всё ещё дрожащей ладонью по его небритой щеке.

Месяц уже Альбина Фёдоровна дышит весенним лесным воздухом в пригородном профилактории, куда Игорь отправил её с глаз долой «подлечиться». Съездила она однажды домой навестить сыновей, но лучше бы и не собиралась. Элитная квартира Сокольникова, которую она всегда держала в идеальном порядке, за неделю её отсутствия превратилась в кисло пахнущую свалку разбросанной по комнатам одежды, грязной посуды, пустых бутылок, недопитых фужеров и окурков. В гостиной светился пустым экраном и хрипел не выключенный телевизор с каким-то серым ящиком на нём. Массивный круглый стол сдвинут к дивану, испятнанному вином и ещё чем-то.

«Господи, что хоть тут было? Старший с целым райкомом гулял или младший весь класс притащил? И где они, стервецы?» — Сообразила: — «Старший, наверно, на работе — ведь четверг сегодня. И у младшего ещё не каникулы. В школе…»

Как-то сразу она устала. Захотелось присесть на диван, подумать, с чего начинать превращать бедлам в прежнюю квартиру. Но пристальнее глянула на залитый и испятнанный велюр дивана и едва выбрала чистое местечко. «Что хоть тут было?.. Вот бы Анатолий увидел… Было бы грому…»

Она выключила телевизор. А с тем ящиком, что громоздился на нём, не знала, что делать, какую кнопку нажать и просто выдернула шнур из розетки. Увидела на тумбочке цветастые коробки, рассмотрела картинки на них, догадалась: «Был бардак с кабаком», — и брезгливо бросила коробки обратно. — «Женить давно пора старшего… Неужели и Васятка смотрел эту мерзость?..»

Оставить им всё, как есть, и уехать обратно? Это же черте во что превратят квартиру, пока она дышит там воздухом весеннего соснового бора! Решила навести хотя бы элементарный порядок. Собрала в одну тарелку остатки закусок и окурки, понесла на кухню, где оказалось всё то же самое. Мусорное ведро под мойкой забито доверху сваленным туда винегретом, бутылками и осколками посуды. Понесла тарелку в туалет и, едва открыв дверь, от неожиданности просыпала окурки на пол. Шестнадцатилетний Васятка, последнее её утешение в жизни, полулежал возле унитаза, сложив на голову на сидение. В ужасе шагнула к нему — жив ли?! Услышав спокойный булькающий храп человека, недавно исторгнувшего из себя всё, что больше не принимал желудок, нажала на кнопку спуска воды, чтобы смыть дурно пахнущее месиво. Унитаз отозвался громким свистящим шумом водопада. Васятка отдёрнул от него голову, перевалился к стене, поднял на Альбину Фёдоровну мутный взгляд, утёр кулаком рот, слабо улыбнулся: