Juan Bas - Трактат о похмелье (пер. Т.Машкова)

Джакузи. Главное, контролировать напор, чтобы не затонуть. Как-то раз мне запустили все струи и фонтаны на полную мощь, и я кувыркался в круглой ванне, пока меня не спасли.

Если под рукой нет джакузи, второе место среди гидромассажей, конечно же, занимает море, особенно когда слегка штормит. Похмелье отступает, если попрыгать на волнах.

Массаж. Если массажистка (или массажист, коли вы – гомосексуалист) действительно хороша (хорош), у мужчин может возникнуть проблема: слишком расслабишься. Возможным решением проблемы может стать приглашение на роль массажиста кого-то столь же привлекательного, как Карреро Бланке или Голда Меир, или визит в салон разнообразных услуг, где после завершения массажа тебе помогут снять напряжение.

Но лучшее, единственное и полностью излечивающее похмелье средство – это восьмичасовой сон, в который следует погрузиться на закате дня. Если только ты не страдаешь жестоким разрушительным похмельем, которое имеет обыкновение продолжаться и на следующий день, благодаря сну и возможности полностью отключиться от забот, черная бестия тает, исчезает, умолкает и уходит в небытие.

Мой собственный рецепт лечения от похмелья таков:

Напившись в лоскуты, перед сном выпить стакан холодного обезжиренного молока, две капсулы ресалима или одну таблетку бенексола и аспирина.

Завтрак: Домашнее питание. Два Алка Зельцера, пол-литра воды из-под крана, отдых на унитазе, стакан натурального дынного сока, стакан натурального томатного сока с зубчиком чеснока, с соусами вустерским и «Табаско» и соком половины лимона.

Кафе или бар. Двойной кофе с молоком, бутерброд с хорошим картофельным омлетом, рисовое пирожное.

Второй завтрак: овощной сэндвич и кока-кола.

После полудня: сауна, два-три пива и пара бутербродов с маринованным филе анчоуса, двумя фаршированными оливками и маринованным зеленым острым перцем.

Обед: чашка гаспачо, рыбный суп, говяжий антрекот на решетке, салатные листья с луком, полбутылки газированной воды «Виши Каталан» или пара бокалов шампанского брют и ромовое мороженое с изюмом.

Полдник: «Кровавая Мэри» и апельсиновый сок с водкой.

Ужин: паровые артишоки или спаржа с майонезом, анчоусы в кляре, полбутылки «Виши Каталан», простокваша с медом и пакетик «Маалокса».

И спать.

Похмелье следует перетерпеть – по возможности полегче – как неотвратимое наказание, естественный регулирующий механизм существования.

Если бы вдруг медицина сумела победить этот недуг, в один прекрасный день пришлось бы уничтожить лекарство, если только не ты сам его изобрел – ведь оно бы тебя озолотило.

Мир без похмелья – оставим в стороне чудеса химии – стал бы миром без пьяниц, миром без необузданного хмельного веселья. Разумеется, я имею в виду выпивох цивилизованных, а не бесноватых, которых алкоголь превращает в еще больших варваров, чем трезвенники.

Мир, в котором воцарится сухой закон, будет печальным и, только на первый взгляд, более величественным.

Вот, например, Франко: был бы он менее жесток, если бы пил? Или еще хуже? Кто знает… В любом случае, глядишь, похмелье помешало бы ему отправиться на скоростной яхте «Дракон» в Марокко, чтобы возглавить фашистское восстание в Африке. Диктатор подписывал смертные приговоры за чашкой кофе, выпив за обедом стакан воды или, как максимум, бокал красного вина.

В конечном итоге, поведение пьяницы совершенно согласуется с общей абсурдностью нашей жизни: он ничего не принимает слишком всерьез и устанавливает фильтр законного цинизма и относительности на пути злой шутки, к которой сводится вся человеческая жизнь: сознание собственной смертности и ее абсолютная неизбежность.

Мир без похмелья был бы еще хуже, чем тот, в котором мы живем.

Бильбао, 27 ноября 2002 года

Читатель наверняка догадался, что большая часть цитируемых книг и отрывков являются вымыслом. А если еще не догадался, предлагаю ему с похмелья развлечься и разгадать обман.

Точно также многие упомянутые здесь исторические события и персонажи принадлежат к миру фантазии.

Не существует и никогда не существовала картина с названием «Дядюшка Боб с похмелья», равно как и художник Джек Магнано.

Пусть читатель сам заменит неизвестную величину известным одному лишь ему порядковым номером.