Сьюзен Сассман - На диете

Тесная сумрачная прихожая внезапно вывела в просторный холл, обшитый резными дубовыми панелями. На самом парадном месте высилась скульптура, отдаленно напоминающая жирафа. Нечто выгнутое, скрученное и свинченное из железных прутов, проволоки и обрезков кровельной жести, в шее угадывался хромированный бампер кадиллака. Со скульптуры беспорядочно свисали пляжные полотенца, футболки, безразмерный джемпер, шляпы, шали, шарфы. На одном из крюков болтался шлем с эмблемой “Чикагских медведей”, на втором криво торчал лоснящийся от старости цилиндр с помятыми полями.

Пахло горячим тестом и пряностями, апельсиновой цедрой и воском для полировки мебели. Я вдыхала ароматы дома моей мечты. Вот он, дом, где есть все, что нужно для счастья, – мама, папа, дети, и все безумно любят друг друга и живут долго-долго. Вожделенная и несбыточная мечта сироты.

Наконец мы оказались в уютном кабинете с книжными стеллажами от пола до потолка. Полки прогибались под двойными рядами книг.

Судя по измочаленным корешкам, все это богатство служило не для декора, а действительно использовалось по прямому назначению. Исключение составляла одна опрятная полка прямо за докторским столом, плотно уставленная нарядными новенькими книжками. Ее разгораживали на три части картонки, подписанные фломастером: “Это ее”, “Это его”, “Это наши общие”.

– Не подозревала, что вы еще и писательница, – недоуменно пробормотала я. Почему Кэтлин это утаила? Она выложила мне всю подноготную доктора. - Ваш муж тоже писатель?

Боюсь, даже профан мог догадаться, что таилось за моим светским любопытством. Тревога.

А вы-то сами счастливы в браке, доктор? Под силу вам разобраться, что я делаю не так?

Но миссис Мэйз скрыла свою проницательность.

– Ну, писатели – это слишком сильно сказано! – Она небрежно махнула в сторону полки. – Так, отчеты для специалистов. Крысы в лабиринтах, всякая статистика, не более. Располагайтесь, прошу вас, кому где нравится!

Фрэнклин проследовал в дальний угол, сунул руки в карманы и привалился к книжному шкафу. Во всем этом ясно читалось: “Черт с вами, отбуду повинность и бегом на волю” Я присела на краешек стула прямо напротив докторского стола.

– Хотите чаю? – непринужденно предложила она.

Я вежливо отказалась.

– А вы, мистер Аверс?

Фрэнклин посмотрел на часы:

– Нельзя ли поскорее покончить со всем этим?

– Прошу вас, для начала буквально пару слов о том, почему вы здесь.

– Почему я здесь? – издевательски переспросил Фрэнклин. – Да пожалуйста! Потому, что моя жена взялась меня шантажировать. Если откажусь пойти, она заявит детям, что мы расстаемся. Ну и добилась своего.

– Я бы этого не сделала, – жалко запротестовала я, обращаясь не столько даже к доктору, сколько к мужу. – Просто не знала, как уговорить тебя.

Доктор что-то черкнула в блокноте.

– Похоже, для вас это очень важно, миссис Аверс. Попробуйте объяснить почему.

– Между нами все пошло наперекосяк...

– Почему вы так решили?

Я беспомощно развела руками. По-моему, буквально все кричало о неблагополучии – да что там, о полном крахе нашего брака. Я сосредоточилась, уткнув подбородок в стиснутые кулаки. В памяти вертелся вихрь обид, унижений, оскорблений, и вдруг из него вынырнул ответ:

– Между нами словно выросла глухая стена.

В углу презрительно фыркнули. За последние месяцы Фрэнклин так наловчился это делать, что мог бы выиграть чемпионат по фырканью.

– Фрэнклин какой-то отчужденный. Словно без конца думает о чем-то другом...

– Чертовски метко подмечено. Первые разумные слова. – Он приблизился к столу доктора Мэйз, налег на него обеими пятернями. – Знаете, где я должен сейчас быть? В своем избирательном штабе. Представьте себе, я не в игрушки играю, а баллотируюсь в сенат. А еще возглавляю адвокатскую контору. На мне как раз висит страшно запутанное дело.

Унылым эхом я повторила последнюю фразу. Выходит, ему до сих пор не понятно, что мы делаем у семейного консультанта...

– Вы это уже слышали? – Чтобы обратиться ко мне, доктору Мэйз пришлось вытянуть шею и выглянуть из-за Фрэнклина.

– Практически весь последний месяц и уж точно весь вчерашний день, когда мы ездили проведать детей в лагерь. Почти все время Фрэнклин просидел в машине, корпя над бумагами.

– Скажи спасибо, что я вообще сумел вырваться в этот чертов лагерь.

– Фрэнклин вылез из машины, чтобы пообедать с нами и минут пять поболеть за Джейсона на футбольном матче. При этом всем говорил, что очень занят и надо бы заняться делом.