Михаил Сергеев - Последний мужчина

— Призови начальника стражи и казни его здесь же! — злобно прошипел тот. — Исполни долг свой. И покончим с этим.

Сергей трясло. Молчать дальше было нельзя:

— Но поверьте, это приговор! Поверьте же! Я знаю, что написано у них, помню, послушайте:

«И вдруг он понял — разбуженная природа принесла ему своим прохладным ветерком удивительную весть о том, что он, Валерий Грат, только что получил награду, несравнимую ни с одной наградой мира».

— Я слышал уже это! — оборвал римлянин, помня неприятное ощущение от первого чтения.

— Нет, нет… дальше. Слушайте дальше:

«Такая же радость от оказанного Римом доверия вовсе не наполняла, — Сергей сделал ударение, — сердце другого человека.

— Прибыл новый наместник! — доложил начальник охраны.

Грат быстро, словно опасаясь потерять хорошее настроение, спустился в зал. Там уже стоял невысокий, средних лет мужчина в пурпурной накидке, едва прикрывающей наградные фалеры походной одежды. Наместник протянул вперед руки и, направляясь к гостю, с улыбкой воскликнул:

— Рад приветствовать, вас любезный друг, на земле древней Иудеи!

Гость, с усилием улыбнувшись, обнял Валерия.

— Я не вижу радости в глазах, — Грат, слегка отстраняясь, посмотрел тому в лицо, казавшееся усталым. — Впрочем, я догадываюсь. Вам известно содержание депеши… что получил я только вчера…

Мужчина с недоумением поднял брови.

— Ах, не знаете? Тогда должен огорчить вас, мой друг. Полгода назад в письме самому кесарю я просил оставить меня здесь ещё на семь лет. Знаете ли… недуги моего преклонного возраста, а здешние грязи… да и вообще… — его лицо вдруг застыло в изумлении: такой искренней радости, такой благодарности он не видел на лицах окружавших эти годы людей с того самого утра, о котором уже начал забывать.

— Я ждал! Я чувствовал! О уважаемый Валерий! Если б вы только знали, как обрадовали меня, мою душу! Вы достойнейший из всех, на кого я мог бы положиться!

— Душу? Что это такое? Новомодное словечко у вас, в Риме? Однако выражайтесь как вам представляется уместным, — Грат с облегчением улыбнулся. — Так чем же, чем я обрадовал её? Хотя, не скрою, весьма рад обстоятельству. Известием сим ожидал скорее огорчить… — Он сделал шаг в сторону и протянул руку, приглашая мужчину вглубь апартаментов.

— Вы не поверите, я чувствовал! — в сильном возбуждении продолжал тот, следуя за наместником. — Не было тягот в моей жизни и печали в походах, равных тому, что пришлось испытать по пути сюда. Словно тяжесть какая-то свалилась, обрушилась на меня со дня, как получил я предписание о назначении. И лежала, давила сердце моё до этих минут! До чудесного утра, когда вы сказали слова свои. О! Если б вы знали, сколько перебрала память имён врагов, чтоб угадать, кто же причастен к наказанию моему! А скольких расположенных ко мне просил о помощи! Все тщетно. Провидению и богам угодно было выслать старого солдата из столицы! Даже название этой проклятой провинции… простите, может, у вас иное мнение о землях, что простираются за Малой Азией… но я не скрою… не знал и никогда даже во сне не мог представить свое появление здесь. Да что сон! Я оставил его где-то у эллинов, минуя в печали северные провинции варваров! Да и в Галатии неспокойно. А моя семья! Принуждённый так поспешно покинуть Рим, я всё-таки догадался оставить её до известий отсюда! О боги! Какой камень с сердца руками этого досточтимого мужа вы сняли у меня! — Гость остановился и, чуть приподняв ладони вверх, прикрыл на мгновение глаза. — Домой! Завтра же домой!

Изумленный такой реакцией Грат молча ступал рядом, жестом отдавая приказания попадавшейся прислуге. Наконец они остановились у двух кресел и низкого стола, покрытого ониксом.

— И всё-таки, я надеюсь, вы погостите у меня. Негоже нам после стольких лет, отданных державе, беспокоить члены свои поверх меры. Да и я с удовольствием, даже с большим, чем ждал, послушаю вас. Давно уж не получал известий из первых рук… всё депеши, депеши.

— Конечно! Конечно! — словно боясь в случае отказа услышать другие слова, переживая по-прежнему за явь происходившего, воскликнул мужчина, усаживаясь в кресло.

— Вина! Вина и сладких маслин! — Проконсул вдруг вспомнил начало утра, и настроение снова вернулось к нему.

Прошло несколько мгновений.

— Так всё-таки, рад приветствовать вас, любезный друг, на земле древней Иудеи! — Грат поднял неестественно большой золочёный кубок».

Сергей замолк.