Нелли Маратова - Наследницы Белкина

Дом встретил запахом пыли и клочками шерсти на полу. Васька-разбойник поднялся навстречу, вытянул спину и потерся мордой об ногу.

Вера Ивановна села за стол. За окном мальчонок в ярко-красных резиновых сапожках пускал в ручье пластмассовый кораблик. Она потянулась за тряпкой, протерла стол. Поднялась и подошла к подоконнику. И там тоже лежал заметный слой пыли, когда только налетела. Скоро май, можно будет мыть окна. А сейчас хотя бы шваброй полы протереть. Вера Ивановна пошла в ванную, но на полдороге передумала, достала из-под скатерти конверт с похоронными деньгами, вытянула одну бумажку, накинула пальто и вышла на улицу.

Вечером того же дня бабе Томе, которая все еще лежала в больнице, кто-то передал через сестричку три больших ароматных яблока. Старушка отчего-то не стала их прятать, а сразу же с хрустом вгрызлась в наливной бок.

А на подоконнике маленькой хрущевской кухни выстроились в ряд два апельсина, два красных яблока и один огромный грейпфрут.

Апрель прошел в традиционных весенних хлопотах. Рука все еще болела, особенно в дождливую погоду. Потихоньку, осторожно, крепко держась за стул, Вера Ивановна вымыла окна. К началу мая, когда на улице вовсю грело солнышко, постирала шторы, с трудом отжала и развесила сушиться во дворе. Васька угомонился, целыми днями валялся на подоконнике да глазел за окошко. Только когда любопытная птица садилась на карниз, он приподнимал уши и прищуривал желтые глаза.

Выбранную Лизой фотографию Вера Ивановна положила в конверт. Подписала с обратной стороны: «Для памятника». Хорошо будет умереть в яркий, солнечный день.

К девятому мая квартира блистала чистотой.

К праздникам Лиза принесла подарок от социальной службы — две банки сгущенки, мешок гречки, мешок сахара и пачку вермишели.

Утро девятого мая выдалось особенным. Вера Ивановна проснулась в шесть утра и полчаса не вставала, слушала, как поют за окном птицы. Первый солнечный луч застал ее у плиты. Она сделала настоящий медовый торт, какой делала последний раз, кажется, в прошлой жизни. Выпекала коржи, взбивала крем, приготовила бумажную воронку для розочек.

Торт удался на славу, только розочки из дешевого масла немного поплыли. Она спрятала красавца в холодильник, выстирала фартук, помылась и надела самый лучший костюм.

Целый день Вера Ивановна гуляла в парке. Оркестр играл старые добрые мелодии, кружились в танце пожилые пары. И даже один старичок пригласил ее потанцевать, но она отказалась — никогда этого не умела и не любила. Улыбчивые молодые ребята раздавали из полевой кухни вкусную кашу и наливали горячий чай. Две хихикающие девчонки подарили ей букет тюльпанов. Солнце заливало парк до самого крохотного рвущегося наверх листочка и грело почти по-летнему.

К вечеру Вера Ивановна вернулась домой, достала из холодильника торт и с наслаждением съела два куска.

Торта оставалось много. С площадки слышались громогласные возгласы Клавы — никак, вернулась из деревни. Вера Ивановна отрезала четверть торта, положила на тарелку и понесла соседке.

— Клава, с праздником!

— А, Вера, заходи, дорогая. А я как раз к тебе собралась. Вот внучек Мишка учудил, — Клава ткнула пальцем в комнату.

Там, за столом, сидел взъерошенный пацан и ревел, вытирая рукавом сопли.

— Представляешь, ему в следующий класс переводиться, а у него, бесстыдника такого, оказывается, по математике одни двойки! А если на второй год оставят?

Вера Ивановна улыбнулась. Много она таких пацанов повидала, да не те сейчас времена, чтобы на второй год оставлять. Тройку поставят, и дело с концом.

— Верочка, дорогая, ну как же он дальше-то учиться будет! Не дотянет ведь, вылетит! Уж ты бы с ним позанималась, а? Я в долгу не останусь, мяса из деревни привезу, молока, по хозяйству помогу, чем смогу.

Вера Ивановна еще раз внимательно посмотрела на пацана. Эх, жалко, учебники выкинула. До экзаменов почти месяц. Программа третьего класса… дроби, деление с остатком, уравнения, параллелепипеды и треугольники, если в ней, конечно, ничего не изменилось. Она улыбнулась. Вряд ли мальчик сможет сделать хотя бы одну ошибку, которую она за свою долгую учительскую жизнь еще не встречала. Она любила объяснять про дроби, очень здорово у нее это получалось, даже последние двоечники, если внимательно слушали, щелкали задачки с дробями как орешки.

А с другой стороны, ведь сегодня — идеальный день, солнечный, яркий, вкусный. Кажется, именно такого дня она и ждала долгие пять месяцев, а может быть, и целую жизнь. И все уже дома готово, и можно просто лечь и закрыть глаза, и тогда наступит долгожданная ночь, за которой не будет ни одного мучительного дня.