Отто Штайгер - Избранное

Точно по такому же стереотипу действует местный полицейский у Штайгера. Не вникнув толком в обстоятельства дела, он тут же обвиняет в преступлении чужака, рабочего-итальянца, нисколько не заботясь о правовой стороне вопроса. На сторону законности он встает лишь тогда, когда понимает, что дело зашло слишком далеко.

Писателя можно было бы упрекнуть в несколько идиллической, дидактической концовке повести: наперебой демонстрируют благородство дети, «благородным» оказывается и сам учитель, предлагающий просто-напросто откупиться от пострадавшего деньгами. Действительно, можно было бы упрекнуть писателя за придуманный хэппи-энд, если б история на этом и в самом деле заканчивалась. Но она не заканчивается… Едва ли мальчишки забудут ее, и, может, для кого-то из них, для Петера например, чувствующего непреодолимую преграду между собой и детьми богатых родителей, или для Мартина, неожиданно для всех предложившего помочь ни в чем не повинному итальянцу, чтобы хоть как-то загладить общую перед ним вину, или для Сильвио, не побоявшегося в одиночку восстать против всех и поначалу навлечь на себя презрение и насмешки товарищей, она станет подлинной точкой отсчета, решающим моментом в формировании характера, достойного человека. Пожалуй, меньше удалась писателю другая «юношеская» повесть — «Никто не добирается до Индии» (1976). Герой — его зовут Карл — стремится вырваться из душной атмосферы респектабельного родительского дома, инстинктивно он не приемлет буржуазный уклад жизни, основанный исключительно на деньгах, этом главном мериле всех вещей, да еще на всеобщем лицемерии. Но слишком уж инфантилен сам юный герой, слишком туманны и неопределенны его запросы, слишком жалкое впечатление производит неудавшаяся попытка бегства в Индию в поисках «другой жизни» и водворение с помощью любимой девушки назад в родительский дом. Карл не бунтарь, не ниспровергатель основ, и вопрос о его будущем остается открытым; не исключено, что, пометавшись немного, он станет со временем таким же добропорядочным бюргером, как и его отец. К сожалению, набросанный мазками образ главного героя не совсем удался автору, да и вся повесть оставляет ощущение незаконченности. Иное впечатление производит другая повесть из этого ряда — «Купленное молчание» (1979). Здесь в центре повествования вполне «взрослый» нравственный конфликт, конфликт совести и денег, за которые в современном «обществе потребления» можно, оказывается, купить все что угодно, даже ложные свидетельские показания. Герой повести восемнадцатилетний Эрих Барт — сын известного всей округе «того самого Барта», владельца нескольких доходных отелей и председателя местной общины. Никогда ни в чем не испытывая недостатка, в изобилии получая деньги на карманные расходы, Эрих тем не менее очень несчастлив в благополучном доме своего отца. После смерти матери он страдает от одиночества, от одиночества влечет его к жене брата Беттине, которая лишь на два года старше его самого. Стянув как-то ключи от отцовского «мерседеса», Эрих с приятелем отправляются в соседний городок, чтобы там повеселиться со знакомой девушкой. На обратном пути Эрих сбивает человека, ехавшего на мопеде, и в страхе бежит с места преступления. Однако он понимает, что полиция дознается по уликам, и ему приходится рассказать обо всем отцу. Мгновенно созревает у того план подкупа свидетелей. Ошеломленный слушает Эрих, как соглашаются дать ложные показания и даже взять на себя часть его вины друзья, соблазненные большой суммой денег. Казалось бы, Эрих и его семья прекрасно выпутываются: прискорбное это происшествие никак не скажется на карьере Бартов, на их положении в поселке. И только сам Эрих находит в себе мужество разрушить стену «купленного молчания». Он отправляется в полицию, чтобы сказать правду. Ему, как говорит невестка, важнее «научиться уважать самого себя».

Несмотря на некоторую дидактичность, что, впрочем, часто присуще книгам для детей и юношества, повесть Штайгера пронизана мыслью о добре и справедливости. Мы не знаем, как дальше сложится судьба Эриха Барта, одного из самых богатых наследников в поселке. Но в один из решающих моментов своей жизни он, собрав мужество, повел себя достойно, а это уже немало в мире, где за деньги, как выясняется, можно купить не только соответствующий товар, но и человеческую душу.

Отто Штайгер всегда пишет просто. Разве что в рассказах он — прекрасный мастер «малой формы» — позволяет себе некую парадоксалистскую игру ума, сталкивая и противопоставляя самые разные, невероятные даже способы существования персонажей, нарочито обнажая их обывательскую суть. У писателя несколько сборников коротких рассказов, и все они словно открывают нам еще одну грань таланта Штайгера, высвечивая его с новой, неожиданной стороны. Штайгер показывает себя блестящим, виртуозным новеллистом. Ничего особенного в его рассказах, казалось бы, не происходит. С нетерпением ожидает смерти мужа жена, мечтающая начать новую жизнь и приценивающаяся уже к небольшому домику в горах, где она смогла бы жить по соседству с подругой («Такой муж как лотерея»); бойкая девица из «хорошего дома» выходит замуж, подчиняясь финансовым соображениям отца, и цинично насмехается при этом над чувствами жениха («День свадьбы»); тупые обыватели из захолустного городка легко попадаются на удочку заезжему мошеннику («Скрипка Гумбольца»); одинокий человек мечтает познакомиться с девушкой, которую регулярно видит в автобусе по пути на работу («Почти состоявшееся знакомство»); богач, страдающий от недостатка общения, угощает в кафе случайного соседа, чтобы рассказать ему свою жизненную историю, но тот, так и не дослушав, уходит («Тоскливое одиночество») — как живо выписаны человеческие характеры в этих миниатюрах, как лаконично, одной-двумя фразами умеет Штайгер воссоздать блестящий портрет, точно обрисовать ситуацию. И даже элементы фантастики, гротеска не разрушают удивительного ощущения жизненности, исходящего от «малой прозы» Штайгера. Фантастичной оказывается ситуация, в которую попадают герои, но не сам характер («Резчик продольных полос», «Вязкая тина», «Робкий Руденц»). Лаконизм, блестящее владение сатирическим ключом, точность детали, точность речевой характеристики персонажей — все это важнейшие особенности штайгеровской «малой прозы», главное же — уверенное мастерство ее создателя. И пусть сюжеты отдельных рассказов развились потом в повести или романы, рассказы Штайгера существуют сами по себе, это самостоятельная — и весьма ценная — часть его творчества.