Кристофер Бакли - Дебаты под Martini

Когда Клэнси наконец встретился с Джоном Леманом, секретарем военно-морского ведомства, тот сказал ему, что его первой реакцией на книгу было гневное «Кто, черт побери, это разрешил?».

«Красный Октябрь» вышел в октябре восемьдесят четвертого, и за первые шесть недель разошлось двадцать тысяч экземпляров.

— Для первого романа — совсем неплохо, — как всегда скромничая, говорит Клэнси: ведь общее количество проданных экземпляров дебютных романов редко превышает одну десятую от двадцати тысяч. К концу же года объем продаж грозил перевалить за пятьдесят тысяч. — Для первого романа, — бесстрастно изрекает Клэнси, — это уже хорошо.

Тем все могло и закончиться, если бы не цепь неких событий. Иеремия О'Лири — репортер «Вашингтон таймс», который при Рейгане служил спикером Совета национальной безопасности, — дал экземпляр книги Нэнси Рейнолдс, подруге четы Рейганов и совладелице «Векслер, Рейнолдс, Харрисон и Шуль» — компании в Вашингтоне, лоббирующей президентские интересы. Рейнолдс направлялась в Буэнос-Айрес, и О'Лири хотел, чтобы она передала роман американскому послу в Аргентине, их общему другу. Рейнолдс прочитала его в самолете и так увлеклась, что заказала целую пачку «Красных Октябрей» на рождественские подарки. Один из них оказался под президентской елкой.

Спустя немного времени «Тайм» опубликовал статью о Рейгане, в которой упоминалось, что тот читал «Красный Октябрь». И назвал его «классной историей».

Возможно, народ в «Нэйвел инститьют пресс» и не имел особого опыта в публикации романов, но тупостью уж точно не отличался. Они напечатали президентское одобрение огромным шрифтом в рекламе «Нью-Йорк таймс».

— Эта цитата, — говорит Клэнси, — обеспечила нам место в национальном списке бестселлеров. Мы держимся в нем до сих пор.

«Красный Октябрь» взлетел на второе место в списке твердых обложек.

— Был бы на первом, если бы не этот мерзавец Стивен Кинг, — говорит Клэнси, напуская на себя хмурый вид. — Подожди он еще недельку со своей «Командой скелетов», и на первом месте был бы я. Но кто сказал, что мир справедлив?

Книге помогло то, что для издательского сообщества она оказалась в диковинку. Подача была сделана не с той стороны поля, — от компании, которая печатает учебники по военно-морскому делу, что «пробудило в людях интерес», как сказала Дэйзи Мэрилз, ответственный редактор цеховой библии, «Паблишерз уикли».

— Это необычно, поэтому книгу было легко раскрутить: публика сама заглатывала наживку. Очевидно, сыграло роль и то, что, в сущности, вещь совсем неплохая. И успех был вполне предсказуем.

Так и вышло, что в марте восемьдесят пятого страховой агент из Оуингса обнаружил, что получил приглашение в Белый дом, и даже не одно, а целых три за две недели.

— Первой была встреча в Овальном кабинете, — говорит Клэнси. — В тот день хоронили Черненко. (Вот почему он не смог присутствовать.) — Пришел Генри Киссинджер. Мы обедали в зале Рузвельта с разными важными персонами: секретарем Леманом, сенатором Марком Хартфилдом, генералом Брентом Скоукрофтом и Нэнси Рейнолдс, конечно же. Президент сказал мне, что книга ему понравилась, и спросил, о чем будет следующая, и я рассказал. Он спросил: «Кто победит?» — и я ответил: «Хорошие парни». Это было великое событие, — говорит Клэнси с улыбкой. — А на следующей неделе нас пригласили снова: на церемонию встречи президента Аргентины и парадный обед в его честь. Так что неделя выдалась славная.

И добавляет:

— Я рад, что голосовал за этого парня. Клэнси качает головой.

— Обладай я его шармом, я был бы самым богатым страховщиком в мире. Просто стоял бы на углу улицы и говорил прохожим: «Купите у меня страховку». И покупали бы! — Это как идти у всех на виду. Единственное, чего не хватало в Овальном кабинете, так это неопалимой купины.

Не будучи книгой политической, «Красный Октябрь» отличается явным антикоммунистическим настроем, что несколько несвойственно жанру, в котором между Советским Союзом и Америкой почти нет моральных различий.

Антикоммунизм не входил в продуманную стратегию маркетинга. Редакционная коллегия «НИП» не вела заседаний, ломая голову, какую политическую окраску должна иметь книга. Но в то же время «НИП» по природе своей не та организация, чтобы изображать парней из Кремля славными ребятами, которые всего-то и делают, что пытаются удержаться на плаву.

«Красный Октябрь» попал в цель, потому что это действительно чертовски удачная история. Но справедливости ради скажем, что Джимми Картер не счел бы ее таковой, и что в Америке времен Джимми Картера книга, возможно, не нашла бы себе такой благодарной аудитории.