Алексей Свешников - Кошка с Собакой

Потянулась вечность. Я стоял и смотрел на двери, откуда должна была появиться она.

Пошли первые пассажиры. Марины не было. Хлынул основной людской поток и где-то посередине я, наконец увидел её. Красивая, с плотно сомкнутыми губами, она шла как будто отдельно от толпы. Я дёрнулся ей навстречу:

– Марин, я здесь.

Она замерла, ещё плотнее сжала губы и ничего не сказала. Мы забрали багаж и, не произнося ни слова более, направились на стоянку. Стараясь соблюдать инструкции, данные мне животными, я молчал. От этого становилось совсем невмоготу. Но делать нечего, план для того и придумывается, чтобы его соблюдать. Однако первой тишину нарушила Марина:

– Ну, а ты что молчишь?

– Не хочу задеть тебя ненароком.

– Задеть? Да ещё и ненароком?! Какая чуткость…

Я представил собаку. Чтобы она ответила на это?

– Марина, любые твои умозаключения неверны, потому что исходят из ложных предпосылок. Поэтому сейчас нам лучше доехать до дома, там ты сразу всё поймёшь.

– Сразу, значит? – саркастически уточнила Марина.

Я вспомнил обычную человеческую реакцию на говорящих кошек и собак:

– Ну, может не сразу… Но сама того не подозревая, ты спровоцировала «момент истины». Так что пути назад уже нет.

– Ещё бы «на перёд» ты уже себе путь нашел…

– Марина, я тебя очень прошу, не надо распаляться. Я клянусь, ты для меня – самый любимый человек. Что-либо добавить мне сейчас нечего, ты всё равно находишься в плену своих фантазий.

– Выходит женский голос в трубке, да ещё в таком хозяйском тоне, это фантазии?

– Ещё раз говорю, дома ты всё поймёшь. Только потерпи и не пори сейчас горячку.

– Поверь мне, я – разумная женщина и очень много могу тебе простить, но есть вещи, которые прощать нельзя. Если бы ты не удержался и гульнул где-то на стороне, то даже на это я смогла бы закрыть глаза, хотя мне было бы очень больно. Но пустить в наш дом какую-то шалаву – это чересчур. Дом – это всё, что у нас есть, это самое дорогое, что есть у человека. Наверное, ты ещё не готов к тому, чтобы это осознать.

– Я готов, и уже давно не такой, каким был раньше. И, я тебя умоляю, пожалуйста, Мариша, не спеши с выводами!

– Да как мне не спешить?! Как не спешить?! Ты что, ты не понимаешь, что этому

нет

никаких объяснений?! – и она заплакала, но не навзрыд, как обычно плачут доведенные жизнью женщины, а сдерживаясь какими-то неимоверными усилиями. Как будто слёзы, прежде чем выйти из неё на свет Божий, должны были пробить бетонную стену.

Я не мог видеть, как она страдала, но и сказать ей, что она разговаривала с кошкой, я тоже не мог! Это был бы полный финиш!

– Марина, не плачь, дома тебя ждут ответы на многие вопросы.

– Не утруждай себя придумыванием небылиц.

– Клянусь, я не замарал себя в тех грехах, которые ты мне приписываешь.

– Я очень устала, у меня была тяжёлая командировка. Давай, доедем молча?

В гробовом молчании мы ехали минут сорок. Во время движения это ещё не так напрягало, но в пробке просто рвало мозг. К счастью, всему приходит конец, закончился и этот «путь на Голгофу». Мы поднялись на лифте. В прихожей я помог Марине раздеться.

– Пойдём на кухню, – я сразу взял быка за рога.

– Я вымою сначала руки? – ледяным голосом ответила Марина.

– Идиот… – прошипела кошка, когда Марина скрылась за дверью, и сама юркнула на кухню.

«Кругом обложили», – подумал я.

Наконец, Марина вышла и прошла туда, куда я её минуту назад зазывал. Я двинул следом.

– Садись на стул, – попросил я.

– Нет, я постою. Долго это не продлится, уверяю тебя.

– И всё-таки сядь, это очень важно.

– Хорошо, – сказала она, присаживаясь, – раз важно…

Итак, мизансцена была такова: посреди кухни на стуле – Марина, перед ней сидят собака с кошкой, я – позади на лихом коне, то есть на лёгкой измене и кислых щах.

Животные молчат, только нервно переминаются. Марина с безразличным видом разглядывает стены. Я корчил страшные морды животным, те не реагировали.

– Ну? – наконец, не выдержал я.

Марина удивлённо проследила мой взгляд, и, увидев кому адресован вопрос, не выдержала:

– Если тебе нечего сказать, то зачем устраивать весь этот цирк? Чудес не бывает! – сказала она, повернувшись ко мне.

– Бывают, – наконец, произнесла собака.

– Нет, не бывает, дорогой, – всё также глядя на меня, отчеканила Марина, и тут же сообразив, что это сказал не я, широко открыла глаза.

– Кто это сказал? – тихо спросила она, боясь обернуться.

Я глазами показал ей на животных.