Роберт Ирвин - Алжирские тайны

Фотография должна получиться неплохо. Полосы солнечного света, проникающего сквозь жалюзи, тянутся над мужчинами в камуфляже, делая их похожими на стаю зверей, расположившихся над своей добычей в джунглях. Короткие волосы, шрамы, суровые очертания подбородков, трубка, парящая над картой и указывающая на некий жизненно важный район, головы, наклоненные в знак полнейшего единодушия. Трудно поверить, что эта армия проиграет войну, но она ее проиграет. Я был запечатлен на подобной фотографии, сделанной в командном бункере в Дьен-Бьен-Фу. На ней я нахожусь прямо за спиной у Бежара, который председательствовал на утреннем инструктивном совещании. Вид у нас был непринужденный, но устрашающий. Репортер, сделавший снимок, улетел на одном из последних самолетов, поднявшихся в воздух с летной полосы. Помнится, фотография появилась в «Лайф» с подписью: «Полковники французских парашютно-десантных войск разрабатывают план победоносного наступления на позиции красных». Через несколько лет и здесь, в Форт-Тибериасе, за этим самым столом, будут проводить свой инструктаж комиссары Народной армии. Но вот фотограф задание выполнил, и все с облегчением перестают изображать нарочито непринужденную живую картину. Рискуя отравить Делавину все удовольствие, я говорю ему:

— Предпочитаю фотографии военных, сделанные в большем соответствии с установленной формой. Сами знаете: задний ряд стоит, старшие офицеры на стульях, первый ряд сидит перед ними по-турецки, а впереди, в качестве трофеев, разложены несколько мертвых феллахов.

Капитан Делавин злобно смотрит на меня. Мы рассаживаемся вокруг столов, стоящих в зале заседаний. У нас «сплоченный отряд соратников». Мои соратники-офицеры скорее умрут, чем позволят запятнать честь Легиона. Legio patria nostra. С другой стороны, они и пальцем не шевельнут, чтобы спасти честь арабской женщины. Эти люди — черное сердце белой Африки. Полковник и Шанталь отправляются за гостями, которые будут участвовать в нашем совещании.

Шанталь возвращается с пачкой документов. Затем входит Жуанвиль в сопровождении майора Кено из Восьмого парашютно-десантного полка Иностранного легиона и наших троих штатских гостей. Я с удивлением замечаю среди них Рауля Демюльза. Рауль с мимолетной улыбкой бросает взгляд в мою сторону. Я не знал, что он в форте. В другом госте я узнаю Потье, важную птицу из Оранской торговой палаты, но третьего я никогда раньше не видел. Потье носит украшенную золотистой головкой галстучную булавку рыцарей Верцингеторикса, и я теперь вижу, что, хотя никто из нас не надел знаков отличия, булавка Верцингеторикса красуется и на галстуке Жуанвиля.

На столе у полковника, рядом с книгой записей, всегда стоит изящный переносной будильничек, так что он может хронометрировать повестку дня. Сегодня полковник явился с целой охапкой разных предметов, которые он аккуратно располагает рядом с часами: небольшой самовар, скорпиона в бутылке и песчаную розу. Полковник объясняет, что принес эти предметы с целью кое-что продемонстрировать:

— В конце совещания, господа, все станет ясно.

И он учтиво улыбается. Полковник славится подобными броскими мистификациями.

— Можете курить.

Потом на лице Жуанвиля появляется выражение, характерное для человека, который вынужден заниматься политикой, лишь повинуясь долгу примерного христианина.

— С вашего позволения, приступим к первому пункту повестки дня…

Наверняка этот вопрос уже решен. Важные вопросы повестки дня, как правило, решаются заранее. Жуанвиль, скорее всего, уже выведал мнение майоров. Однако нам, прежде чем перейти к проблеме вероятного предателя в Форт-Тибериасе, придется, соблюдая все формальности, обсудить первый пункт. Кроме того, возникли вопросы, связанные с испытанием первой деголлевской водородной бомбы в Реггане, в нескольких сотнях миль к югу от нас. Мы должны будем обеспечить обязательную эвакуацию населяющих тот район племен. Имеется и ряд вопросов, касающихся дезертирства и укрепления дисциплины среди рядового и сержантского состава. В последнюю минуту в повестку дня включен и вопрос о смерти аль-Хади.

— У наших гостей очень плотный график. К вечеру они должны быть в Константине и задерживаться у нас не могут. Вероятно, не все из вас с ними знакомы, хотя я уверен, что майора Кено из нашего родного Легиона знают все — по крайней мере понаслышке.

Майор Кено улыбается нам, по-волчьи скаля зубы. Настоящий душегуб, хотя в драке помощь подобного типа была бы не лишней. Полковник продолжает: