Татьяна удивилась — Анна сразу согласилась отправить Дашу с ней в Донецк. Более того — торопила их с отъездом. Но раздумывать, что движет сестрой, Татьяна не стала. За три месяца в Москве, свой учительский отпуск, она вымоталась так, как не уставала за учебный год. Хотелось поскорее оказаться дома среди здоровых и родных людей.
Луиза Ивановна, на которую свалилась почти вся домашняя работа, уход за сыном и внуком, тоже не понимала, что случилось с Анной и что вообще происходит. Невестка без стеснения занимала деньги у всех подряд, но однажды Луиза Ивановна увидела в ее сумке огромные пачки денег. Анна куда-то мчалась утром, но не в магазин, хотя у ребенка не было молока. Анна сходила в парикмахерскую, сделала новую прическу и внимательно следила за своими туалетами. Продала соседям вещи Юры и купила себе модное демисезонное пальто. “Я должна хорошо выглядеть, — заявляла невестка. — Мне намекнули, что это служебное требование”. Чье требование? Где она служит? Анна уходила от ответа. Она заметила, что свекровь выбивается из сил, только когда та свалилась в обморок с гипертоническим кризом. Но Анна все равно не умерила свою деятельность. Выпросила у подруги Ирины тонометр и лекарства, каждое утро измеряла свекрови давление, делала укол и мчалась по своим делам. А Луизе Ивановне нужно было готовить еду и четыре раза накормить Кирюшу и Юру, десять раз поменять штаны одному и другому, принять Юриных врачей, постирать гору белья и поддерживать в квартире хотя бы видимость порядка. Изредка приезжала Вера и гуляла с Кирюшей, предлагала Луизе Ивановне выйти с малышом на улицу, но та боялась покинуть дом — казалось, что если она вырвется из колеса ежедневного труда на грани физических возможностей и расслабится, то тут же умрет.
Анна просматривала бумаги — заказы заведующих отделениями на медтехнику и препараты. Всем, конечно, подавай самое современное. Заместитель Анны по хозчасти уже прошелся по списку, отметил, без чего, на его взгляд, отделения вполне могли бы обойтись. Анна нажала кнопку переговорного устройства.
— Настя, у меня сегодня разгрузочный день? — спросила она секретаря.
Утром Анна завтракать не успевала, на работе в восемь тридцать перед врачебной конференцией выпивала чашку кофе. В полдень Настя приносила ей горячий бутерброд и еще кофе. Сейчас как раз был полдень.
— Анна Сергеевна, у вас в двенадцать тридцать интервью. Я думала, вы хотите совместить приятное с полезным.
“Она думала, — поморщилась Анна, — все такие инициативные, сил нет”.
— Все правильно, — сказала она вслух. — Приготовь маленькие бутерброды, конфеты, печенье…
— Я знаю, — перебила ее Настя, — все уже готово.
Настя была замечательным работником — быстрым, выносливым, с хорошей памятью и трогательной гордостью за кресло, которое занимает. Но она все время хотела доказать, что лучше других знает, как справляться со своими обязанностями. Завела манеру перебивать начальство и говорить что-нибудь вроде “Это само собой, я и так знаю, все понятно, не уточняйте”.
— Если журналист опоздает хоть на десять минут, скажи, что меня нет: уехала, умерла и уже закопали, — распорядилась Анна.
— Ясно, — ответила Настя и первая отключилась.
Именно из-за этого интервью у Анны сегодня с утра было скверное настроение. Прежде она никогда не соглашалась ни на какие интервью или участие в телевизионных передачах. Она не умела говорить мягко и плавно, выражала свою мысль сухо и лаконично. Анна знала, что выглядит, и это соответствовало действительности, дорогим и изысканным синим чулком. А люди могут простить женщине глупость, но не отсутствие женственности.
Давно нужно организовать отдел по связям с общественностью, чтобы они отбивали многочисленные атаки прессы и инициаторов всевозможных акций.
От сегодняшнего интервью Анна не сумела отвертеться. Ее взяла штурмом редактор популярного женского журнала. На заседании в мэрии, где обсуждалась помощь детям-инвалидам, эта дама, матерая журналистка, вцепилась в Аннину руку и долбила фразами о помощи женщинам, которые ищут себя в современном мире, о жизнеутверждающих примерах, которые необходимы россиянкам, о косвенной рекламе медицинского центра, которая неизбежна в интервью. Последнее замечание было совершенно справедливо: рекламой пренебрегать не следовало.
— Я вам пришлю, такого милашку, — обещала редакторша, — один из наших лучших репортеров.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу