Дэнни Уоллес - Шарлотт-стрит

Тут, без всякого предупреждения, с улицы донесся звук, я вздрогнул и напрягся.

Звук был громким и резким. Возможно, выхлоп, или кто-то захлопнул крышку мусорного бака, или еще что-нибудь. Ребята выглянули в окно посмотреть, что случилось; они вытягивали шеи, глядя на улицу, но мой взгляд внимательно обшаривал окна дома напротив.

Ничего.

Я повернулся к детям, уже снова повернувшимся к учебникам.

Я последовал их примеру.

— Честно говоря, вы молодец, — признала миссис Эберкромби. — Это была действительно ударная речь. Так что спасибо.

— Что вы имеете в виду? — спросил я, искренне не понимая, в чем дело.

Дети провели голосование и решили, что я педагог от Бога?

— Инспекторша, — пояснила она, — была в восторге. Сказала, что ты хорошо владеешь языком детей и пользуешься им, чтобы их мотивировать. Сказала, что ее особенно впечатлило то, что ты потратил на подготовку к уроку время и силы, хотя большинство на твоем месте просто распечатали бы что-нибудь из Интернета.

— Ну, я примерно так и начал, но добавил кое-что свое. Кое-какой собственный опыт, случаи из жизни.

— Мистер Коул просто рассказывал про «Арсенал».

— Я слышал.

— Надо поблагодарить и мистера Уиллиса — он сказал, что предложить тебе произнести речь было именно его идеей.

— О…

— И Дипу Дисти. Ты знаешь ее.

Я кивнул. Она училась в выпускном классе.

— Она сказала инспектору, что такие вещи вселяют в нее надежду.

Черт. Я представляю, как она это сказала, томно закатывая влажные от поволоки глаза. Дипа постоянно говорила, что если с университетом у нее не выйдет, то она попробуется на роль в бесконечном сериале «Холлиокс». Да, она улучшила мой имидж. Но не без мыльного осадка.

— Инспектора зовут Таня Майерс. Она просила тебе передать, что у тебя есть тезка-актер.

— Правда? Я и не знал.

— Она хотела поговорить с тобой после линейки, но тебя уже не было.

— Понимаете, мой лучший друг попал под машину.

— О, — только и смогла сказать миссис Эберкромби. Она такого не ожидала и сейчас думала, как же ей отреагировать. Честно говоря, мне следовало быть немного помягче, но я и сам был слегка ошарашен всем происходящим.

— В любом случае перезвони ей, пожалуйста.

Она вручила мне визитку.

Несколько дней спустя вечером мы стояли возле «Берлоги», и машины, шурша шинами по влажному асфальту, проносились мимо нас по Каледониан-роуд. Группка детей на балконе муниципального дома напротив пыталась поймать в ладони дождь, чтобы плеснуть водой друг в друга.

Памела прикатила сюда инвалидное кресло Дэва, так чтобы мы все могли попрощаться с магазином. У меня было чувство, что это правильно. Дэв свернул самокрутку, прижался к стене паба и посмотрел на меня.

— Я знаю, друг, что мы тут не для того, чтобы просить прощения, — начал он. — Но прости меня. Я хотел, чтобы магазин продолжал существовать, потому что он был моей мечтой, но однажды я посмотрел на все это и подумал, что, наверное, мне стоит подыскать другую мечту, понимаешь? Надо было тебе сказать, но я подумал только о себе и решил: не важно, мы переедем куда-нибудь в другое место. Я дурак и эгоист. Я забыл, что это был и твой дом. Я чувствовал себя отцом, не желавшим беспокоить ребенка.

— Все нормально, — ответил я. — Мне нужен был хороший пинок под задницу. Мне надо было идти дальше. Если бы этого не случилось, мы бы так и прожили вместе всю жизнь.

— Это было бы здорово.

— Это было бы странно.

— И… про то, что я тогда еще тебе наговорил… Про девушку.

— Шону?

Дэв непонимающе уставился на меня.

— Что это за слово? Что значит «Шона»?

— Это шотландская форма имени Джоан. А кроме того, название племени и языка в Зимбабве. Но продолжай. Что там про девушку?

— Ну, я хочу сказать, что тогда не совсем думал, что говорю… Стой, так что там ты говорил про Шону?

— Ее зовут Шона.

Я поднял брови, кивнул, пожал плечами. Дэву потребовалось время, чтобы осознать сказанное, но на его лице заиграла улыбка, и он попытался хлопнуть меня по плечу, что с инвалидного кресла было не так-то легко сделать.

— Ты узнал ее имя? Как ты узнал ее имя?

— И угадай, какая у нее машина.

— Не может быть!

— Кстати, я один раз видел ее. На Поланд-стрит.

— Ты видел ее? Парень, это судьба!

Я рассмеялся.

— Пошли выпьем.

— Нет! Джейс! Перестань! Все на это указывает!

— Дэв, — твердо сказал я, — думаю, мне надо работать с тем, что у меня есть, и перестать гоняться за тем, чего нет. Я хочу помочь свершиться изменениям. Разве я не прав?