Александр Александров - Без работы

Риэлторская контора находилась на «Новослободской». Спустя полчаса Павел топтался перед металлической дверью полуподвального помещения, где красовалась табличка «Агентство недвижимости «Твой дом»». Надавив на пуговку звонка, Павел услышал щелчок, толкнул дверь и вошел внутрь.

В прихожей Крючкову повстречался охранник. Охранник, видимо, был не в себе — как еще объяснить безумное выражение глаз, которыми он изучал нечто невидимое на подушечках своих пальцев. Полностью погруженный в странный процесс, охранник даже не посмотрел на вошедшего Павла.

За прихожей находился предбанник с рядом обшарпанных дерматиновых кресел, далее, через дверь, следовало помещение, где стояло несколько канцелярских столов. На одном из них громоздился компьютер. Голые стены закрывали рекламные постеры и большой календарь. За столами в выжидательных позах сидели три женщины в возрасте, молчаливо тараща глаза на вошедшего Павла.

— Здравствуйте. Я к Лиде Васильевне, — произнес Павел.

Одна из женщин с большой бородавкой на подбородке встала, натянуто улыбнулась и вышла ему навстречу. Подведя и усадив Павла за свободный стол, обладательница бородавки расположилась напротив и начала беседу.

Ситуация требовала заключить договор. В условиях договора была прописана сумма услуги — пять тысяч рублей.

Приняв оплату, агентство должно было осуществлять поиск жилья для клиента в течение месяца.

— Но это же не договор об аренде, — засомневался Крючков.

— Договор об аренде вы подпишете вместе с хозяйкой на месте, — объяснила женщина.

Неприятная догадка заставила Павла отодвинуть договор в сторону.

— Я, получается, вам за услугу плачу, а там с меня еще попросят?

Лицо женщины приняло кислое выражение:

— Я же вам говорю, хозяйка попросила нас об услуге найти жильца, чтобы он следил за квартирой. У нее трубы текут, понимаете?

— То есть она безвозмездно квартиру сдает?

— Да, — неприятно, будто шмякнули влажной тряпкой об стол, вякнула женщина.

— И я сегодня же могу туда вселиться?

— Конечно.

— Может, я вначале поеду посмотрю.

— Только после оплаты. Это исключительный вариант, поэтому и деньги вперед берем. Знаете, как нас кидают?

Скрепя сердце, Павел выложил необходимую сумму, получив взамен подписанный договор, квиток об оплате и телефонный номер агента, который со слов обладательницы бородавки уже ожидал его у хозяйки.

Ответив на телефонный звонок, агент, который так же оказался женщиной, сообщил Павлу, что встретит его у выхода станции метро «Алексеевская».

«Странная контора, — думал Крючков по дороге на встречу, — охранник так вообще псих. Не кинули бы».

Когда Павел, отягощенный сумками, вынырнул из подземки в назначенном месте, агент перезвонила ему. Извиняющимся тоном агент пролепетала, что хозяйка, к сожалению, «отошла» и будет часа через три.

— Как отошла?! Я уже здесь стою.

— Она уехала в церковь.

— А вы где? — тревожно поинтересовался Павел.

— Я тоже буду через три часа. Не могли бы вы тогда подъехать?

— Хорошо, договорились, — произнес со смирением Павел.

Ничего не поделаешь. Оставалось только потратить три часа с пользой.

Павла ждал очередной неприятный сюрприз. В блестящем офисе центра по трудоустройству, куда он явился вместе со всем багажом, отсутствовал интервьюер, который, собственно, пригласил его на собеседование. Нужный интервьюер стал жертвой внезапной простуды. Коллеги не имели доступа к базе данных больного, ничем помочь не могли.

Видя затруднительное положение приезжего человека, одна бойкая, очень приятной наружности девушка в клетчатой юбке вызвалась посмотреть что-нибудь у себя. Она дала Павлу заполнить анкету. Павел заполнил. Девушка приняла и тут же куда-то исчезла. Павел напрасно расспрашивал секретаря и других офисных служащих, куда эта девушка делась. В конце концов ему посоветовали прийти на следующий день, обещая, что завтра его интервьюер обязательно будет и проведет собеседование.

Подходил час встречи с агентом, и Павел, боясь опоздать, заспешил в известное место.

Вечерело. На улицах вспыхнули фонари. В домах засветились окна. Мокрый снег косо летел в электрическом свете, таял на одежде прохожих, на крышах замызганных грязью машин. Все двигалось, дышало паром, дымом и промозглым ноябрьским холодом. Город жил. Над землей, по земле, в подземелье стояли, сидели, шли или ехали люди. Тысячи тысяч людей! И каждый к чему-то стремился, чего-то желал и любил, был счастлив или в беде, ненавидел или боялся чего-то.