Хосе-Мария Гельбенсу - Вес в этом мире

Ай, ай, ай. Не нужно быть такой импульсивной, и не нужно давить на меня. Свет родится из тьмы, разве ты не читала Библию?

Нет, никогда.

Что ж, тогда доверься мне, я ее читал. Библия — Книга книг, это говорит тебе твой бывший педагог, твой исповедник, твой соучастник. Как же ты можешь колебаться сейчас?

Слушай, я в полном отчаянии, а самое главное — я очень устала, мой мозг устал. Давай бросим все это.

Нет и еще раз нет.

Как бы ты ни старался, тебе не удастся… для того чтобы продолжать, нужно участие обоих.

В таком случае, ты меня принуждаешь к жесткой игре.

А разве ты когда-нибудь играл иначе?

Много раз, дорогая. У меня вдруг возникло ощущение, что это не ты, а совсем другой человек, который отдаляется от меня — так, как собираешься сделать ты. Но если жизнь идет как ей заблагорассудится, то у нас, людей, все по-другому. Раз совершенные действия не пропадают втуне. Ты здесь, и тебе не удастся убежать, пока я не приведу тебя туда, куда тебе самой хочется прийти. И можешь не сомневаться — так оно и будет.

Да что это с тобой? Ты мне угрожаешь?

В некотором смысле — да.

А вот я считаю, что приехала не к тому человеку. Ты действительно учил меня многому, и я действительно многому научилась у тебя. Однако теперь это все в прошлом. Честно говоря, по-моему, все мнения, которые ты высказываешь, принадлежат прошлому — они заблудились в нем. Тебе нечего сказать мне о том, что я тебе рассказала, и ты стараешься замаскировать это при помощи словоблудия, а в результате все становится еще более темным и смутным. Что мне стало ясно? Ничего, ровным счетом ничего. Ты не понимаешь, в чем моя проблема, и не знаешь, как к ней подойти. Все это — просто трюк, чтобы выиграть время. А главное — ты уже давно не учитель мне. Разумеется, я поняла это только сейчас, а не тогда, когда собиралась сюда ехать. Думаю, ошибка заключается вот в чем: ты принял мой приезд за паломничество к святыне, а я ехала просто повидаться с другом, с человеком, которого я уважаю — вот и всё.

А я, напротив, вижу только человека, бесконечно повторяющегося, да еще и уклоняющегося от цели, потому что он не пожелал услышать тех слов, которые заранее предполагал услышать.

Ты считаешь, что я способна приехать сюда ради этого?

Я считаю, что ты не подумала об этом и потому сейчас столкнулась с тем, с чем столкнулась, и тебе это не нравится. Но я рискую говорить то, что вижу, а вижу я ясно — гораздо яснее, чем ты можешь предположить. Ты осмелишься выслушать все до конца? Потому что, вопреки тому, что ты думаешь, у меня есть ясные представления на этот счет. И они совершенно не в пользу той позиции, которую ты выстроила для себя.

Я ничего не строила, не обдумывала заранее никакой позиции, неужели ты этого не понимаешь?

А тогда почему ты избегаешь говорить о настоящей проблеме?

О настоящей проблеме? И какова, по-твоему, эта настоящая проблема?

Твой брак и твои интеллектуальные способности.

Что? Да ты с ума сошел.

Это они, твои интеллектуальные способности, твой ум, включившись, высветили твое желание найти для себя наилучшее применение, но вместе с тем, к сожалению, и то, насколько ничтожны твой брак и твой муж.

Послушай, неужели… да нет, не может быть, чтобы ты говорил это всерьез.

Но кто может поверить, что все эти хитросплетения, вся твоя английская авантюра имеют какое-то отношение к призванию? Что тобою движет любовь к профессии? Да ни за что на свете! Это просто бегство вперед, затеянное, чтобы не вникать в суть дела. Ты мне сказала, что счастлива, а я не поверил. Почему? Очень просто: потому, что не ощутил в твоих словах никакого счастья. Счастье всегда видно, дорогая, видно невооруженным глазом, потому что это простое чувство — дорогое и редкое, но простое. А тебя счастье как будто подавляет, ты не наслаждаешься им. Что же это тогда за счастье, можно узнать?

Оно такое, какое есть.

Хорошая фраза. Возможно, это счастье убьет тебя.

Я скажу тебе нечто очень важное для меня: я хочу быть счастливой, но не хочу быть рабой своего счастья.

Ты уже уступила мне почти во всем, хотя не знаю, понимаешь ли ты это.

Я сказала тебе правду, которой тебе тоже не понять.

Пожалуйста, не надо указывать мне направление. Я знаю, к чему ты клонишь.

Нет. Ты не знаешь — и не узнаешь никогда, потому что… До меня только что дошло: ты приехал в эти места умирать, и ты умираешь.

Может быть, но тебе не повезло: ты нашла меня еще живым.

Лучше бы я нашла тебя мертвым.

Это вполне здоровая обида. Она понадобится тебе, чтобы залечить свои раны.