Серж Чума - Вульгарность хризантем

Во время своего славного освобождения француз лежал в багажнике авто, очевидно, чтобы не мешать успешному ходу операции. Рядом в кромешной тьме он обнаружил объемный целлофановый пакет, в котором нащупал пачки купюр. Была ли это вся сумма выкупа, «сдача» или же плата за специальную операцию, Анри, наверное, никогда не узнает…

Он прибыл в российскую столицу спецрейсом в сопровождении джентльменов-освободителей, которым «сам черт не брат». В Москве Анри ожидали два самолета — президента Французской Республики и ее премьер-министра. Французские политики никак не могли поделить дивиденды от его освобождения. С обеих сторон Анри получил приглашение отправиться в Париж. От торжественной встречи и исторической фотографии он отказался, не без гордости заявив: «Я не артист, чтобы фотографироваться с президентом. Отвезите меня к семье!» — и уселся в президентский самолет.

Прошло еще два года, прежде чем Анри встретился с представителем российской генеральной прокуратуры. Француз передал весь «компромат» на своих похитителей и без особой надежды стал ожидать итогов расследования. К тому времени из Чечни эвакуировались все иностранцы, кроме наемников, по-прежнему продолжавших игры со смертью, хотя в умах большинства очередная чеченская война давно закончилась. Многие из похитителей Анри погибли, пропали без вести или были похищены своими же соплеменниками. Мухарбека убили в стычке со спецназом, Давид исчез. Несколько членов банды, выкравшей француза, предстали перед судом и были приговорены к длительным срокам тюремного заключения.

Анри узнал, что Диана Китаева так и не закончила учебу. Она проходила по делу о террористках-смертницах и была арестована после неудачной попытки теракта.

Родос — колоссальный остров, мифический Буян, где можно почуять русский дух, если, конечно, хорошенько призадуматься, принюхаться и поднатужиться… Он угадывается не только в масштабах здешних идолов, но и в особой красоте и простоте родосского мира.

Со всех сторон вас окружает мертвая как жизнь античность. Демократичные боги, их жены, дети и любовницы, герои-олигархи, нимфы с их силиконовыми прелестями, любвеобильные сатирики, кайфующие музы, философы-торговцы, золотые цепи толщиной с дуб и тому подобная античная «ботва». Греция, пережив свою историю, нежится в море солнца, купается в радужных волнах мифа, упивается божественными ароматами, уводящими душу к истокам, а тело к домикам с понятной братьям-славянам вывеской «таверна».

Путешествующим по этим пенатам небезынтересно будет получить несколько советов из области кулинарии. Порежьте огурцы и помидоры, добавьте «опавшие листья» салата, нашинкованный лук, ломтик груши Августина, оливки, козий сыр, камамбер Дали, грецкий орех, яблоко Ньютона; мелко нарежьте пространство; посолите верой; поперчите откровением; залейте соком оливы и рябины Марины Цветаевой; хорошенько перемешайте все эти метафоры, разжевывать их не обязательно; растяните и намотайте на время. Из всего этого и складывается хронотоп греческого романа, следуя которому, как нити Ариадны, бродил по Родосу юноша Нестор с продвинутой девчонкой Маргаритой, размышляя о божественных линиях времени и его человеческих меандрах и червоточинах.

Стоит непременно добавить в хронотоп парной телятинки, картошечки, нежного зеленого горошка, сметанки, а также, по вкусу, былинку тоски и щепотку бесконечности… Греческий салат «а ля рюс» готов! Разрешите последний совет: мешать «узо» с водкой не рекомендуется — чистой воды синкретизм.

Бархат сезона слегка поизносился, но обезумевший от красоты Нестор, или, как его величала русская подруга, Стар, смаковал греческий мир, разъезжая на античном «Фиате» по безлюдным дорогам Родоса. Лишь иногда, играючи, юноша закручивал патриотические гайки. Не без удовольствия отмечая, что Третий Рим пока стоит, гудит, пыхтит и не заваливается, а второй уже того, утомился и отдыхает…

Иногда невзначай Нестор испытывал нестерпимый прилив патриотизма и находил душевное успокоение в отрицании красоты Эллады. Вновь загадить авгиевы конюшни ему было не по силам, и он ограничивался подвигами поскромнее. Однажды идиллический хронотоп привел парочку в развалины на опушке сказочного, но греческого леса.

— Много грибов, Марго, в русских лесах…. А здесь — одни идеи да архетипы грибов.

— Мне одного хватает…

— Красиво как, а?! Какая все же идиллическая красота! Но у нас, ты знаешь, все как-то стилистически круче. Другой, скажем, размах и пафос, — справедливо заметил Нестор, вожделенно посмотрев окрест декольте подруги. Та внимала и не дремала…